— Конечно, директор, разумеется.
— Тогда после ланча в кабинете ЗОТИ. Слизерин — Гриффиндор, третий курс.
— Третий курс?! Но … — растерялась я.
— Вы можете провести урок магловедения или почитать что–нибудь по учебнику…
Третьекурсники очень удивились, когда узнали, что урок буду проводить я. Все как–то распоясались: выкрикивали с мест, долго не могли достать необходимые учебники, громко переговаривались.
— Кто отсутствует на занятии? — спросила я, глядя на пустую парту.
— Грейнджер и Поттер, — доложил Невилл — сегодняшний дежурный.
— Значит, начнем без них. Откройте практическое пособие по Защите от темных искусств, — я отобрала у Парвати Патил учебник «Как рассеять туман над будущим», который она с упоением читала. — Последнее существо, которому Вы пытались противостоять, было, если я не ошибаюсь, Гриндилоу.
— Интересно, а кого сегодня мы будем мучить? — выкрикнул с места Блейз Цабини, рослый мальчик из Слезирина, и обменялся ухмылкой с Малфоем. Несколько учеников засмеялись.
— Сегодня мы будем повторять пройденный материал, — я прошла по классу, отбирая записки, игрушки и посторонние книжки.
Когда я забрала у Драко Малфоя разрисованную бумажку, он развязно произнес:
— Ну и ну! Учитель Магловедения преподает уроки Защиты. Я расскажу отцу, его удар хватит!
— Кто–нибудь одолжите Малфою сову! — попросила я, выходя из себя. — Уж больно заманчиво его предложение, — добавила я тихо.
Гриффиндорцы дружно рассмеялись.
Неожиданно дверь распахнулась, и в кабинет влетел профессор Снейп. Он промчался к доске и объявил о намерении провести этот урок. Все вопросительно оглянулись на меня.
— Не знала, что Дамблдор попросил еще и Вас, профессор, провести это занятие, — растерялась я.
— Меня не просил Дамблдор, — медленно проговаривая слова, произнес Снейп. — Но уж лучше я проведу урок Защиты, чем преподаватель «Магловедения».
Многие ученики взглянули на Снейпа с неприязнью. Только Малфой со своими приспешниками довольно улыбались, преданно глядя в глаза своему декану.
Дверь отварилась, и вошел Гарри Поттер:
— Извините, профессор Люпин, я опоздал…
Снейп сел за учительский стол, не забыв снять с Гриффиндора 10 очков за это опоздание. Я осталась стоять в конце класса.
— А где профессор Люпин? — не унимался Гарри.
— Ему нездоровится, — ухмыльнулся Снейп, взглянув на меня. — Угрозы для жизни нет. Сядьте на место, Поттер, если не хотите, чтобы я снял еще 50 очков!
Гарри нехотя сел за свободную парту.
— В журнале у профессора Люпина не записаны темы, которые вы прошли, — Снейп снова взглянул на меня, — что указывает на безалаберность …
— Мы прошли боггартов, красных колпаков, ползучих водяных и гриндилоу, сэр, — произнесла Гермиона, и все недоуменно уставились в ее сторону. — Сегодня мы должны были приступить…
— Помолчите, мисс Грейнджер, — Снейп еще пуще засверкал глазами.
Я понимала, что «представление» устроено исключительно для меня.
— Откройте учебник на странице 394.
Тут уж не выдержала не одна Гермиона: оборотней проходить было слишком рано и совсем не по программе. Весь класс зашумел, но досталось опять Грейнджер. Ее Снейп назвал невыносимой всезнайкой и вновь отнял гриффиндорские баллы. А когда Рон вступился за Гермиону, профессор, заметив мою улыбку, которую я не смогла сдержать, оставил Уизли после урока, чтобы назначить наказание — чистить утки в больничном крыле без волшебства.
На понедельник домашним заданием было — два свитка о том, как распознать и обезвредить оборотня. У меня было ощущение, что Снейп с удовольствием потребовал бы это эссе и от меня.
«Интересно, он так печется о моей безопасности или ему приятно унижать Люпина при мне?!», — кабинет я покинула последней, выразительно посмотрев на довольного собой профессора зелий.
В субботу, в последний день октября был назначен первый матч по квиддичу. Погода была отвратительной. Но в прошлом году последние игры отменили, поэтому, сегодня все ринулись на трибуны, сгибаясь под ураганным ветром.
Под раскаты грома на поле вышли команды. Гриффиндорцы должны были играть против Слизерина, но Малфой все еще притворно стонал, нежно поглаживая свою забинтованную руку. Поэтому одетые в красное игроки Гриффиндора выстроились против канареечно–желтых игроков Хаффлпаффа. Раздался свисток мадам Хук, и все взвились в воздух.
Такую игру смотреть было непросто: дождь полоскал запрокинутые лица зрителей, то и дело змеились молнии, а близкие раскаты грома заглушали крики болельщиков. Я сидела на учительской трибуне позади Дамблдора. Директор редко бывал на стадионе, но на этот матч он пришел по моей настоятельной просьбе. Мой водонепроницаемый плащ и крепко завязанный капюшон не спасали: ледяной холод сковывал все тело. Профессор Спраут, несмотря на сдержанность и благоразумие, оказалась азартной болельщицей. Она кричала, улюлюкала и даже свистела, заложив в рот пальцы. МакГонагалл вела себя гораздо сдержанней, но не меньше волновалась за свою команду.