Оба довольные, они покинули салон.
– И все же накидка крайне непрактична, – заявила девушка, сидя в экипаже напротив Диверелла. – Кто это зимой носит такие светлые вещи?
– Никаких проблем, мисс Смит. В плохую погоду вы велите лакею вызвать вашу карету.
– Лакей? Карета? О Боже! Мне надо…
– Вам ничего не надо. Все необходимое сделает мистер Чарлтон.
Фиби несколько минут переваривала услышанное.
– Мистер Чарлтон очень милый молодой человек, – выдавила она наконец из себя.
– Он не лишен некоторых политических амбиций и даже нашел себе в соответствующих кругах покровителя, так что пусть вас не беспокоит его явное внимание к Теодосии. Если он и она не изменят своих пристрастий через несколько лет, он будет ей вполне подходящей парой.
– О Господи, сэр, неужели вы замечаете абсолютно все, что происходит вокруг?
– Почти все, мисс Смит.
– Кстати, а где найти время, чтобы носить те платья, что вы мне накупили? Мне придется…
Диверелл, наклонившись, накрыл своей огромной ладонью ее руку, заставляя замолчать. Девушка, словно зачарованная, не могла оторвать от него глаз и унять дрожь в плененной руке. А Диверелл поднес ее к губам и надолго прижался к ней нежным поцелуем.
Фиби откинулась назад. Он не мог не ощутить ее сопротивление, но как ни в чем не бывало продолжал пристально вглядываться в нее своими аквамариновыми глазами. Затем кивнул, словно отвечая себе самому на какой-то невысказанный вопрос, и отнял руку.
Несколько дней спустя входя со своими воспитанниками в ворота Гайд-парка, Фиби подумала, что жить в Лондоне не так уж и плохо.
Поселились они в уютном домике, расположенном в одном из престижных районов. Теодосия и Крессида уже успели обзавестись двумя подругами, а также кузинами.
Случались, конечно, и мелкие неприятности – Крессида, например, до смерти перепугала горничную, исполняя перед ней самый кровожадный монолог леди Макбет, а Джеральда после встречи с новым приятелем нашли на крыльце черного хода мертвецки пьяным, – но в целом жизнь текла сравнительно спокойно.
И Фиби решила не обращаться за помощью к своему покровителю, пока это не станет совершенно необходимым. Тем более что он не только не посетил их в новом обиталище, но даже не прислал человека узнать, как они устроились. Такое невнимание удивило и разочаровало девушку, хотя он и предупреждал ее о полном отсутствии у него родственных чувств.
– Смотрите, Фиби! Дамы тоже катаются по парку верхом! Дядя разрешил Джеральду купить себе лошадь, а мы чем хуже?
– Твоя отчаянная манера езды вряд ли подойдет к Гайд-парку, Тео.
– Вообще не понимаю, зачем нам этот парк нужен! Лично я хочу одного – в театр, – проворчала Крессида.
– Но ведь мистер Чарлтон лишь вчера водил вас в театр, – напомнила компаньонка.
– Это было замечательно, но я хочу быть в театре не зрителем, а действующим лицом.
– Джеральд сказал, что собирается купить коляску. Почему бы нам тоже не обзавестись коляской?
– Я стану великой драматической актрисой!
– Как будто только мужчины способны править коляской!
– Если бы мистер Кембл услышал меня, он бы наверняка…
– А вон и Джеральд, – поспешно перебила Крессиду Фиби. – И, как видите, идет пешком. Но кто это с ним?
– Наверное, мистер Филби, – сказала Крессида. – Джеральд считает его верхом элегантности, но, по-моему, ему скорее место в балагане на ярмарке.
– Ш-ш-ш, – прошептала Фиби, догадавшаяся, что плотный джентльмен, одетый в кричащий костюм, есть тот самый приятель Джеральда, который два дня назад уложил его на рассвете на крыльцо черного хода.
– Фиби! – воскликнул Джеральд. – Какая удача, что мы вас встретили! У ограды парка один предприимчивый парень продает мороженое, сложенное в очень занятную посудину, со льдом в ее нижней части, но нам больше двух порций не унести. Ах да, чуть не забыл! С моим другом Филби вы, кажется, незнакомы. Мои сестры и мисс Смит, Реджи.
Столь развязное обращение покоробило Фиби, да и мистера Филби, по-видимому, тоже. Удостоив барышень, еще не выходящих в свет, лишь легким, хотя и почтительным кивком головы, он склонился над рукой компаньонки.
– Реджинальд Филби к вашим услугам, мадам. Счастлив с вами познакомиться. Я попросил Джеральда представить меня, но не ожидал, что он сделает это в столь своеобразной манере. Извините.
– Не стоит извинений, мистер Филби.
– Стоит. Не могу допустить, чтобы граф Керслейкский вот так небрежно представлял меня. К сожалению, он глух к советам. Не так ли?
– Согласна с вами, мистер Филби.
– Позавчера, когда он чрезмерно увлекся коньяком, я уговаривал его перейти на эль, убеждал, что иначе он впоследствии будет горько жалеть. Но он, очевидно, из тех, кто учится только на собственном опыте. Впрочем, в его возрасте я тоже не послушался отца. И что же? Два дня прямо помирал.
– К счастью, сэр, Джеральд поправился намного быстрее.
– Да, его способность приходить в себя просто поражает. Вот и позавчера он сумел подсказать мне, где его лучше положить так, чтобы не разбудить вашего швейцара. Да я и сам, мадам, – тут он понизил голос, – подумал, что вам будет приятнее, если он встретит утро не на ступенях парадного входа.
– Очень мило с вашей стороны, – проговорила Фиби, пряча улыбку.
– И не беспокойтесь, что мальчик может пристраститься к крепким напиткам. Он дал клятву держаться от них подальше. Да вы и сами можете убедиться, что теперь его больше интересует мороженое.
Франт не лгал. Оглянувшись, Фиби увидела, как Джеральд спорит с сестрами по поводу того, сколько порций мороженого взять, чтобы утолить мучившую их жажду. Вздохнув, она было решила, что пора ей приступить к исполнению своих обязанностей, как возникшее внезапно странное ощущение заставило девушку оглянуться. По другую сторону газона стоял Диверелл, не сводивший с нее глаз.
Сердце ее подскочило. Дыхание остановилось. Каждый нерв в теле напрягся, словно ожидая команды бежать или стоять. Диверелл находился в нескольких ярдах от нее, но сознание его необычайной силы сковало ее по ногам и рукам. В этой бросающейся в глаза мужественности было даже что-то дикарское, но рядом с ним все учтивые, цивилизованные мужчины казались такими незначительными!
– Бог ты мой, да это же Диверелл! – воскликнул Филби. – И что могло привести его сюда? Никогда не встречал его в парке, хотя он отличный наездник. А какой у него жеребец! Красавец, но слишком норовистый.
Фиби с трудом преодолевала желание попросить Филби замолчать – его болтовня не давала ей сосредоточиться и взять себя в руки. Никогда еще внезапное появление мужчины не вызывало у нее такого волнения. Все ее чувства обострились. Она слышала бешеный стук своего сердца, остро ощущала запах свежескошенной травы, даже ветер обрел чуть ли не материальную форму: ей казалось, что коснись он ее щеки – и она могла бы дотронуться до него рукой.
– Добрый день, мисс Смит! – Диверелл слегка склонил голову. К счастью для Фиби, он не стал ожидать ее ответа, а, бегло оглядев ее новое платье, обратился к ее собеседнику: – Мистер Филби, если не ошибаюсь? – промолвил он чрезвычайно любезно.
– Ваш покорный слуга, сэр! – поспешно поклонился Филби.
Диверелл едва удостоил его взглядом.
– Вы, как я слышал, записали моего племянника в ваш клуб?
– О да, – радостно заулыбался Филби, явно воспринявший слова Диверелла как изъявление благодарности. – Это не стоило мне ни малейшего труда. А Джеральду будет не вредно приобрести столичный лоск. Мы все, приезжая в Лондон, неизменно чувствуем себя немного не в своей тарелке. Вы же, наверное, и сами помните, сэр, каково это – делать первые шаги в свете.
– Нет, не помню. – Слова Диверелла падали тяжелыми камнями. – Мне такие мелочи не запоминаются.
– А-а… – От удивления Филби даже слегка отпрянул назад, но затем в его памяти, по-видимому, всплыли воспоминания о каких-то давних слухах. – Да-да, сэр. Разумеется, сэр. Вы правы. – И он сжался, чувствуя, что допустил какую-то бестактность.