— Хороши птички, — одобрительно кивнул офицер. — И куда они натренированы возвращаться?
Бевид уловил в голосе патрульного подвох.
— Пока никуда, господин офицер, — ответил Бевид кланяясь. — Тренированные голуби слишком дорогие, мне такие не по карману.
— Никуда говоришь? — суровое лицо офицера склонилось над клеткой. — Не возражаешь, если я проверю?
— Боги с вами, господин! — воскликнул Бевид. — Конечно, проверяйте, если мне не верите!
Офицер открыл клетку, достал одного голубя и подбросил его в воздух. Может он ожидал, что птица тут же устремится в направлении Паары, и нас можно будет перерезать как шпионов?
Голубь сделал круг в воздухе и, усевшись на мачту, принялся чистить перышки.
— Вижу, не врешь! — хмыкнул офицер. — Но за такую хорошей цены не дадут.
— Задешево я не отдам! — нахмурился Бевид.
— Я тебе дам по тахру за птицу, — оскалился офицер. — Мой кок прекрасно их готовит!
— Меньше чем торх за птицу, я не отдам! — набычился Бевид.
— Я дам тебе торх за всех, — напирал офицер.
— Вы меня по миру пустите, господин офицер, — взвыл Бевид.
— Я тебя ко дну пущу будешь упрямиться, — зарычал патрульный. Солдаты подняли дубинки.
— Делайте что хотите, но меньше чем за пол торха за птицу они вам не достанутся! — закричал Бевид, потрясая кулаками. — Лучше я с ними пойду на дно!
Офицер захохотал.
— Теперь я вижу, что ты настоящий торгаш с Бита! О вашем упрямстве ходят легенды!
— Вы мне льстите, господин, — Бевид потупился.
— А что это у вас сыновья в обносках, а дочка прилично одета? — офицер подозрительно прищурился. — Разве так принято на Бите?
— Она грамоте учена, и счет ведет, — нашелся Бевид. — А эти, два остолопа, только и могут, что на веслах сидеть!
Офицер опять захохотал.
— Не дай Мистар мне связаться с вашим племенем! Без штанов оставите!
Солдаты вернулись на корабль, а сходни подняли.
— Счастливого плавания! — закричал офицер и помахал рукой. — Да хранит тебя Мистар, старый лис!
Галера ударила веслами и через несколько мгновений была от нас уже на приличном расстоянии.
— Ну, я и перепугался! — выдохнул Айс. — Особенно когда он голубя выпустил!
— Чего тут пугаться, — Эймор пожал плечами. — Он никуда не полетит без депеши!
Голубь спорхнул с мачты и сам забрался в свою клетку. Мечник тщательно ее запер и повернулся к нам.
— Слыхали, как они Мистар поминают? Видно магистру Астару удалось заразить не только Паару!
— Эта болячка куда хуже Черного Мора! — сплюнул Бевид. — От нее не только тело гниет, но и душа!
Я не мог с ним не согласиться.
В Гонкор мы прибыли в сумерках. Порт был разделен на четыре секции. С правой стороны, у самых удобных причалов стояли военные суда. Во второй и третьей секциях, крутобокие великаны богатых торговцев. В четвертой теснились лодчонки вроде нашей. Тут даже причалов не было и нам пришлось вытаскивать лодку на берег.
Тут же подошел таможенник и хмурым взглядом окинул клетки с голубями.
— Почтовые голуби? — он задумчиво цокнул языком. — По тахру за птицу.
— За сколько же мне их тогда продавать? — хмыкнул Бевид. — Если я заплачу такую пошлину?
— Мне насрать, — сплюнул таможенник. — Не нравится, вали тогда на хрен из Гонкора! У нас с таким жлобьем разговор короткий!
Айс даже задохнулся от такой наглости, он сжал кулаки и весь подался вперед, однако, его отпихнул в сторону Эймор.
— А комендант порта знает, что голуби так выросли в цене? — поинтересовался он. — Или ему забыли сообщить?
Таможенник застыл с таким выражением лица, словно ему только что плюнули в душу.
— Вы меня не поняли, — выдавил он, наконец. — Тахр за всех птиц!
— Я так и подумал, что ослышался! — пробормотал Бевид, доставая кошелек. — Старый стал совсем, только сыновья и выручают!
— Мешок с дерьмом! — процедил таможенник, пряча монетку в карман.
— И вам того же, господин! — Бевид галантно поклонился. — И вашей жене и вашим детишкам!
Сплюнув, таможенник ретировался.
— Гонкорская таможня — самая дружелюбная таможня в мире! — изрек Эймор, сгружая клетки на песок.
— Как я теперь понимаю контрабандистов! — воскликнул Айс.
— Неужели? — Бевид удивленно поднял бровь.
Первым делом нужно было найти хорошее место для ночлега. Эймор сказал, что знает хороший постоялый двор, на котором нас не будут тревожить и докучать.
— Городские ворота уже закрыты, — сказал он. — Так что переночуем у моего знакомого.
Знакомый оказался огромным детиной с повязкой на правом глазу и черными зубами. От него воняло рыбой и солью. Он был наряжен в кожаный фартук, облепленный рыбьей чешуей, а в руке у него сверкал остро заточенный нож.