Макнил был перекати-поле, человеком, как правило, уклоняющимся от какой бы то ни было ответственности, но он также оказался замешан в произошедшем. Их положение было крайне ненадежным, так как, если она не докажет свои обвинения, их арестуют за кражу Фурора – самой дорогой лошади в стране. Она помнила только одно – лошади грозила опасность, но от кого и смогут ли они найти доказательства? Последнее будет зависеть от случая…
Случай. Шанс. Ченс. Ченс и Зейн! Мысль о братьях, словно луч солнца, прорезала сгустившуюся в памяти темноту. Неважно, что произошло или кто стоял за этим, все, что ей надо сделать, – это позвонить Зейну, и он доберется до сути. Может, именно таким и был ее первоначальный план, теперь затерявшийся в тумане, окутывавшем последние 12 часов ее жизни. Вывести Фурора из-под угрозы, связаться с Зейном и залечь на дно, пока не минует опасность. Марис уставилась в потолок, пытаясь припомнить хоть какую-нибудь деталь, которая позволила бы ей прояснить ситуацию. Ничего.
– Я кому-нибудь звонила этой ночью? – спросила она. – Упоминала ли я о звонке моим братьям?
– Нет. Не было ни времени, ни возможности позвонить кому-нибудь, пока мы не прибыли сюда, к тому же тебя отрубило, как только ты коснулась кровати.
Пояснение Макнила не дало ответ на вопрос, разделась ли она самостоятельно, или он сделал это. Марис бросила на него хмурый взгляд, раздраженная тем, как интимность ситуации отвлекала ее от дела.
Он продолжал вплотную рассматривать ее; она чувствовала, что он не отрывается от нее ни на секунду. Девушка ощущала, как он анализирует каждый нюанс смены выражений ее лица, и это не могло не тревожить. Марис привыкла к тому, что привлекает внимание людей, в конце концов, она была боссом. Но отношение Макнила отличалось, или, скорее, было вниманием другого порядка, как будто он не упускал ничего, что происходило вокруг него.
– Ты собиралась обратиться к семье с просьбой о помощи? – уточнил он после того, как она промолчала в ответ на его реплику.
Она поджала губы.
– Это было бы самым логичным поступком на свете. Вероятно, именно это мне и надо сейчас сделать.
Зейн уже не служит «морским котиком», с ним стало намного легче связаться. Появление в его жизни Бэрри и детей заставило Зейна держаться ближе к дому. Он также знал, как найти Ченса, хотя вероятность того, что он находится в стране, была не так уж велика. Однако это не имело никакого значения, она знала, что, если позвонит братьям и попросит о помощи, вся семья в полном составе высадится десантом в Кентукки точно так же, как когда-то викинги устремлялись на средневековые деревушки на побережьях, и только небеса могли помочь тем, кто им противостоял.
Марис попробовала отодвинуться от Макнила, чтобы сесть и дотянуться до телефона. К ее изумлению, он усилил хватку, удерживая ее на месте.
– Я в порядке, – заверила она его. – Я справлюсь, пока буду помнить, что должна двигаться медленно и не делать резких движений головой. Мне нужно как можно скорее позвонить брату, чтобы он смог...
– Я не могу позволить тебе сделать это, – спокойно произнес он.
Девушка моргнула, взгляд темных глаз стал ледяным.
– Прошу прощения? – тон ее голоса оставался вежливым, но в нем явственно послышалась сталь.
Его губы дрогнули, а глаза выражали одновременно и иронию, и сожаление.
– Я сказал, что не могу позволить тебе сделать это. – Насмешка коснулась его рта, изогнув губы в улыбке. – Что ты сделаешь? Уволишь меня?
Марис проигнорировала язвительное замечание, думая о том, что если не сможет доказать, что Фурор находился в опасности, они оба будут избавлены от беспокойства по поводу работы на ближайшие несколько лет. Она лежала спокойно, обдумывая внезапно изменившуюся ситуацию и рассматривая возможности выхода из нее. Макнил был так чертовски уверен в себе, что она недоумевала, с чего бы это. Он не хотел, чтобы она обращалась за помощью. Единственной разумной причиной, пришедшей ей в голову, было его участие в сговоре убить Фурора. Возможно, он был одним из наемников, которым заплатили за это. Посмотрев в его синие глаза, Марис снова ощутила затаившуюся в нем опасность, но не сексуального плана, а как характерную черту человека, познавшего жестокость. Да, он может совершить убийство.