Наконец настал долгожданный день. Вернувшись, Якоб первым делом вручил Лис и Айрис гостинцы, привезённые им из столицы. Девушка получила в подарок настоящий женский брючный костюм, какие отваживались носить только самоуверенные независимые от чужого мнения ведьмы, и о котором Айрис мечтала долгие годы. Ткань для костюма завозилась торговцами из-за моря и была соткана из шерсти редчайшего вида животных, которые не поддаются разведению в неволе и от того она была неслыханной редкостью и ценилась очень высоко. Вещи из неё получались очень мягкие, нежные и лёгкие как пух, но при этом чрезвычайно прочные и тёплые. Айрис тут же примерила обновки. Необычного цвета, тёмного оттенка корицы, крайне неприлично зауженные штаны облегали ноги, будто вторая кожа, а ещё укороченная курточка немного более светлого тона. И в придачу к этому непривычному в их краях наряду прилагались узкие ботфорты до середины бедра, очень мягкие и удобные для длительных походов. Новая одежда изменила девушку до неузнаваемости, превращая из нежного подростка в молодую обольстительную женщину.
– Неужели кто-то действительно ходит в таком на людях? – ужаснулась Лис, увидев Айрис, довольно любующуюся на себя в зеркале.
– Да я и сам признаться не пойму, как та продавщица убедила меня его приобрести, – озадаченно почёсывал седеющий затылок Якоб Брэди. – Верно она была ведьмой, что заставила поверить, будто для Айрис это будет отличным подарком. В Эмунфорде, конечно, я встречал девушек в подобных нарядах, но не уверен, что в Ольтнхольте он будет уместен. Боюсь, что только лишние кривотолки да сплетни у людей станет вызывать.
Айрис и Лис переглянулись.
– Не переживайте, господин Брэди. Это чудесный подарок и мне он очень нравиться. Спасибо вам огромное!
– И как не удивительно, но приобретён он действительно кстати, – вздохнула Лис. – Мне нужно поговорить с тобой Якоб. У нас тут за время твоего отсутствия много нового произошло…
Буквально через пару дней господину Брэди удалось договориться с неким знакомым торговцем, ехавшим из Лондэрри в Эмунфорд через Ольтнхольт. Тот согласился за символическую плату подбросить Айрис до столицы.
И как назло с самого начала всё пошло не по плану. Лис не смогла проводить Айрис до рыночной площади, где в местной гостинице отдыхал её предполагаемый попутчик. С самого утра в магазине был большой наплыв покупателей, и женщина с трудом улучила немного времени, чтобы обнять девушку на прощание и пожелать ей счастливого пути.
Якоб Брэди нёс большую сумку с вещами Айрис и запасами провизии на дорогу. Туда же она сложила и подаренный ей новый костюм, всё же не решившись разгуливать в нём на глазах у консервативных жителей Ольтнхольта. В ожидавшую девушку просторную повозку была впряжена крупная лошадь особой породы тяжеловоза, выведенная где-то на юге страны, и отличавшаяся от изящных скакунов своими массивными габаритами и необычайной выносливостью. И тут снова возникла проблема. В последний момент выяснилось, что ночью какие-то хулиганы испортили упряжь. Торговец скверно бранился раскатистым басом, раздражённый непредвиденной задержкой. Хозяин гостиницы уверял его, что исправит всё в течение двух часов, полностью взяв на себя все расходы.
– Эдакая незадача, – вздыхал господин Брэди. – Кому ж это понадобилось бесчинствовать в хлеву в ночную пору? Отродясь такого не бывало. Не иначе как скрытый народ осерчал за что-то на Хакана. Да что и говорить, если и дальше так пойдёт, несчастный трактирщик и вовсе разорится.
– И поделом ему, – прозвучал над ухом у Айрис надтреснутый голос. – В жизни своей не видел более грязного и неопрятного трактира.
– А на мой взгляд там очень уютно, – повернулась девушка к вмешавшемуся в их разговор молодому человеку. – Кухня у них превосходная, готовят всегда из свежих продуктов, и хозяева очень обходительны и приветливы со своими посетителями и постояльцами.
Айрис не терпела несправедливой клеветы и оттого незнакомец сразу вызвал в ней неприязненное чувство. Он был высоким и тощим, с бледной кожей, болезненно покрасневшими глазами и коричневыми нестрижеными волосами, торчащими в разные стороны. Слегка сутулясь, он втягивал голову в плечи, тем самым ещё больше подчёркивая свою нескладную, угловатую фигуру.