— Ну и где же моя вечно опаздывающая внучка? — крикнула бабушка, взяв в свои большие руки фен.
Из маникюрного кабинета раздался голос Елены:
— Не волнуйся, Эрминия. Должно быть, Лейла, как обычно, задержалась в парке. Наблюдает за своими любимыми белками. Знаешь, эти животные такие беспокойные — никогда не сидят на месте, даже во время еды. Здесь, в Лондоне, и белки становятся нервными.
Елена родилась и выросла на греческом острове, где всегда светит солнце, и сырой климат Лондона был ей совсем не по душе. У неё были карие глаза и длинные волосы, мягкие, как шёлк. Высокая и стройная, она могла бы стать фотомоделью, если бы не слишком внушительный нос, который она ещё больше подчеркнула, вставив в левую ноздрю маленький блестящий камешек. Но ей не хотелось быть фотомоделью! Ей нравилось делать маникюр, а в Лондоне были самые красивые лаки в мире.
— Вам нравится этот цвет розового бекона, госпожа Мак-Куллан? — спросила Елена у своей клиентки.
— Он прекрасен, дорогая! Настоящий стиль кантри! — ответила госпожа Мак-Куллан, поднеся руку к глазам и шевеля толстыми пальцами, чтобы лак быстрее высох. — Просто удивительно, как тебе всегда удаётся подобрать правильный цвет!
Елена довольно улыбнулась, а в центральной части салона из облака только что распылённого лака для волос раздался голос бабушки Эрминии: «Вот и всё!»
— Ну как тебе, дорогая? — спросила она, укладывая последние пряди причёски первой и единственной за всё утро клиентки. Несмотря на длинную вереницу женщин всех возрастов, терпеливо ожидавших своей очереди, Эрминия работала очень медленно. Ей нравилось делать всё как полагается.
— Ого! — воскликнула клиентка, взглянув на себя в зеркало. — Как минимум полметра! Невероятно!
— Семьдесят три сантиметра без антенны!
— Эта причёска — просто шедевр, миссис Рейли! Как она называется?
— Моя внучка назвала её шиньон Эйфель. А теперь, дорогая, ты должна замереть секунд на тридцать. И будет лучше, если ты задержишь дыхание. Получится?
— Думаю, что да, — серьёзно кивнула клиентка.
Эрминия подставила скамеечку и взобралась на неё, держа в руке серебряную шпильку с блестящим шариком на конце — антенну.
— Вуаля! — заявила она, воткнув шпильку в самый центр шиньона Эйфель.
Все присутствующие в салоне разразились восторженными аплодисментами, помешавшими бабушке Эрминии услышать дверной колокольчик. Если бы она услышала его, то увидела бы входящую в салон Айви Буллитпот и поняла бы, что перед ней, вне всякого сомнения, ведьма. И тогда она, возможно, успела бы спрятаться в маникюрном кабинете до того, как эта пронырливая журналистка её узнает, или же выпустила бы ей в лицо струю лака и выгнала из салона, как назойливого комара.
Если бы она услышала тот колокольчик, то, возможно, наша история так никогда бы и не началась.
Но бабушка Эрминия в этот день не услышала, как в дверь её салона красоты позвонила самая злобная женщина Англии, и именно это позволило той беспрепятственно и с самыми ужасными намерениями проникнуть в Примроуз Хаус оф Бьюти, а также и в нашу историю.
2
Шотландский лак
Айви Буллитпот ворвалась в салон бабушки Эрминии, решительно вышагивая на головокружительных каблуках своих шотландской расцветки сапог. Она сняла солнечные очки в красно-фиолетовой клетчатой оправе, водрузила на нос очки для чтения в оправе в сине-зелёную клетку, осмотрелась, обведя всё вокруг таким испепеляющим взглядом, что клиенты салона Примроуз тут же притихли, и воскликнула:
— Сенсационный успех! — Потом, воздев руки к небу так, что все увидели её перчатки в жёлто-лиловую клетку, удовлетворённо добавила: — Именно так я и назову свою статью.
Как любая умелая журналистка, Айви хорошо подготовилась к этой встрече. Она собирала информацию о своих жертвах с упорством, которое проявляла во всём, и теперь знала о салоне почти всё. Но при этом ей не удалось выяснить ни одного факта, хуже того, ни единой сплетни о том, как протекала жизнь Эрминии Рэйли, Елены Кокотцаки и Франциски Оллемек до открытия салона красоты, одиннадцать лет назад.
«По всей видимости, это и есть хозяйка…» — увидев Эрминию Рейли, сделала вывод Айви, размахивая своей сумочкой явно шотландского происхождения, выполненной в осенней гамме стиля «принц Уэльский».