— Я сам ушёл, — легко признался Ногогрыз. — Потому что никто не признавал моей уникальности. Славь предков и не задавай лишних вопросов, вот и весь наш жизненный девиз. Но ведь даже снежинки не бывают одинаковыми, так почему мне нужно быть таким как все? Здесь, по крайней мере, ценят свободных художников.
— А в нашем мире вы как оказались? — продолжил допытываться маг крови.
— Это я тебе рассказать не могу, хитрый человек. У вас свой собственный покровитель, и кто знает, как быстро мы из союзников станем врагами.
— Мы свободные люди, над нами никого нет! — неожиданно вспыхнул Запольский. — Это вот эти двое на побегушках бегают.
— Боюсь тебя огорчить мой друг, но у вас больше не осталось вольных, — хмыкнул морской гоблин. — Просто одни знают, кому служат, а другие — ещё нет.
— Это не так, у нас нет господ! Мы не марионетки! — отрезал глава отряда и стремительно покинул нас.
— Обидчивый какой, — осуждающе качнул перепончатыми ушами старпом.
Я тоже удивился такой острой реакции, но это, видимо, что-то наболевшее. Вскоре на палубе показался здоровяк Волков, который оттащил заснувшую Аннушку внутрь, а заодно протянул мне шоколадку.
— Мир?
— Да мы пока и не воюем, — уверил я его, но подарок всё же принял.
Тяга у меня в последнее время к сладкому, готов его хоть вёдрами есть. Не будь во мне трудолюбивых симбиотов, давно бы уже диабет подхватил от такой «диеты». Жаль только, что дать в ответ нечего — всё осталось в рюкзаке. Хоть бери и косточку отламывай от корпуса, чтобы порадовать оборотня с говорящей фамилией. Но присутствующий здесь старпом мог такой вандализм и не оценить.
— Ты кстати, кто такой будешь? — спросил он меня, прищурив маленькие глазки. — Никак в толк не возьму. Вроде зелёный, как орк, но больно хлипкий.
— Да нет, я человек. Просто немного одревеснел.
— Забавно, — хихикнул он. — Но покровители любят особенных. Мы вот тоже…
Договорить ему не дал капитан судна, который в привычной манере появился словно бы из ниоткуда. Эльф смерил нас строгим взглядом, ожидаемо остановившись на старшем помощнике.
— Ты опять языком чешешь вместо работы?
— Вокруг тишь и гладь, — пожал плечами морской гоблин. — Лучше давай сядем вместе, да раздавим бутылочку-другую, а? У нас такие гости интересные…
— Тебе лишь бы нализаться! — укорил его капитан. — Мы не на прогулку вышли, а в разведывательный рейс. Или ты считаешь, что предыдущие корабли людей просто заблудились в этих лужах?
— Ох и зануда же ты… Может, я себе выходной хочу взять?
— У тебя уже был в том году, так что завязывай болтологией заниматься.
Пришлось нам разойтись. Недовольный Ногогрыз вернулся к штурвалу, а мы отправились на ют. Сигнолло же продолжил нервно выхаживать вдоль борта, вглядываясь куда-то в тёмную даль. Возможно мне просто показалось, но общество Талии его напрягало куда больше, чем остальные «пассажиры». На неё он даже старался не смотреть.
Рогатая тоже была далеко не в восторге от его гостеприимства:
— Напыщенный сноб! Слышал, как он меня обозвал?
— Падшая сестра, — припомнил я.
— Нужно будет надрать ему уши, когда прибудем на место.
— Как скажешь. А вот его помощник мне понравился, его попрошу не трогать.
— Ну да, вы похожи. У обоих с головой не всё в порядке…
Остальные уже успели устроиться, расстелив спальники прямо на костяном полу. И нам не оставалось ничего иного, кроме как последовать их примеру. С развлечениями тут туговато, а выспаться не помешает. Только вот с такими соседями нужно держать ухо востро. Мы с напарницей легли в сторонке, поближе ко входу. Но об этом я не раз пожалел ночью, так как мимо нас то и дело сновал Максим Воронин, которого мучила морская болезнь. Каждый раз мы подрывались, но несчастный обладатель ошейника никакой угрозы не представлял. Шатась, он шёл к борту кормить рыб, а потом обессиленно висел на костяных перилах, пока не полегчает.
Так продолжалось всю ночь напролёт. А под утро, когда понемногу начало светать, нас разбудил его истошный вопль, резко оборвавшийся ударом о борт. Кости отлично передают импульс, так что подскочили мы разом, включая военного переговорщика. Спали все прямо в одежде, поэтому времени на сборы никто не тратил. Часы показывали начало восьмого, так что корабль должен быть уже где-то неподалёку от места назначения.
Мы гурьбой высыпали на палубу и тут же уткнулись в небольшой пролом по левому борту, щедро орошённый брызгами свежей крови. Поручни в том месте раздробились до основания, будто в них прилетело нечто тяжёлое. Самого заключённого нигде не было видно, как и тех, кто мог такое сотворить. Ни одного подозрительного силуэта в море я так и не заметил.