— И как же ты ещё жива?
— Фу, как нетактично спрашивать такое у дамы! — дурашливо отмахнулась от меня девушка. — В ней всегда должна оставаться загадка. И вообще, какому-то вшивому проклятью меня так просто не взять!
— Тоже мне, великая тайна, — проворчал Бергер, завозившись в собственном спальнике. — Некоторые «лабухи» могут усиления людям развешивать, вроде благословлений. В том числе, чтобы везло чуть сильнее обычного. Только там временный эффект.
Алиева тяжело вздохнула.
— Ох, угораздило же меня связаться с такими грубиянами… Ну да, моя фартовость постепенно сходит на нет. Поэтому я и хочу избавиться от этой чёртовой метки, пока она меня не доканала. Мне обещали помочь, если я справлюсь с заданием.
— И как, удачно? — съехидничал охотник, окончательно поднимаясь.
— Ну, скажем так, результат не нулевой…
— Так кто тебя нанял? — продолжил я допрос, раз уж подвернулась возможность разговорить спутницу.
— Какая-то тётка в балахоне, — пожала плечами скрипачка. — Лица не разглядела, но рядом с ней даже стоять было жутко. Голос у неё странный, как будто из-под земли со мной говорила, хотя сама стояла рядом. Потом и вовсе растаяла, в туман превратилась.
— И ты ей поверила?
— Она потушила проклятье на несколько дней. Полностью. Это более чем убедительно.
— И что будешь делать теперь?
— Ну, для начала, доберусь с вами до Великого Врага и дам весточку. Там будет видно.
Я призадумался.
В том, что спасённая нами путешественница работает на кого-то из высших сущностей — нет никаких сомнений. Весь вопрос, на кого именно, и что от меня хотят. Ни хранительница Новороссийска, ни воронья бабушка под описание вроде бы не подходили. Возможно, кто-то новый из их приятельниц. Это напрягало, но тут уж ничего не поделаешь.
Если честно, в глубине души я знал, что рано или поздно это случится. Последователи так или иначе замешаны в большой игре Покровителей, а у меня теперь ещё за плечами один из чудо-детей. Отрицать это глупо — у Пелагеи слишком выдающиеся способности, даже по меркам нынешних вундеркиндов, вроде Борьки с Никой. А вокруг магических самородков всегда царит нездоровый ажиотаж. Слишком большой потенциал в них бурлит, ожидая своего часа.
Однако это не значит, что нужно свесить лапки и покорно плыть по течению. У меня есть конкретная цель, и я её выполню, несмотря на все происки недо-богов. С этими успокаивающими мыслями я побрёл к небольшому ручью, на который нам посчастливилось наткнуться под вечер. Ночь мы поделили на три части, чтобы присматривать за округой и поддерживать костёр, но сейчас спать меня уже не тянуло. Вскоре окончательно рассвело, так что проснулись и остальные, под оглушительное пение птиц. Тут никакого будильника не нужно, особенно в разгар весны.
Со вчерашней вылазки за дичью Леонид притащил ещё и крупные яйца, поэтому с утра он на скорую руку сварганил завтрак, от запаха которого я едва не захлебнулся слюной. Но главный сюрприз поджидал меня, когда все уже уселись трапезничать. Моих подопечных было не узнать — умытые, одетые и подозрительно тихие. Будто подменили. Я уже подумал, что они опять что-то натворили, пока Стрелок не отправил Пелагею заново к ручью. И она безропотно пошла, будто послушная девочка, а не самый вредный лич на свете.
Мне же она в своё время все нервы истрепала своим нежеланием соблюдать гигиену. Прах ей хоть и подчиняется, но пачкает всё равно. Да и её любимое хобби рисовать подручными предметами никуда не делось.
Я проводил дочь удивлённым взглядом, а потом с немым вопросом повернулся к Бергеру.
— То, что она может восставать из пепла, не даёт ей права есть грязными руками, — заявил он, невозмутимо принявшись за свою порцию.
— Как тебе удалось?
— А, ты про это… Слыхал выражение, что добрым словом и револьвером можно добиться гораздо больше, чем просто добрым словом?
— Ну да.
— Так вот, твоя мелюзга добрых слов вообще не понимает.
Охотник погрозил пальцем шептавшимся Борьке с Никой, и те тут же уткнулись в свои походные тарелки. А я лишний раз убедился, что поступил правильно с объединением. Вместе путешествовать не только веселее, но и полезнее. После завтрака Шухерезада сделала девочкам причёски, заодно подровняв отросшую копну Борьке под нашим присмотром, и вся троица впервые за долгое время стала походить именно на детей, а не на бродячих хоббитов. Да и вели они себя на удивление покладисто. Только изредка дразнили взрослую скрипачку, называя её «Аза-за». Та в ответ лишь улыбалась до ушей, разминая ямочки на щеках.