Пройдя по длинному коридору, я вижу открытую дверь, ведущую в каменный внутренний дворик. Пустой внутренний дворик, и облегченно вздыхаю.
Местечко как раз по мне.
Войдя, я собираю простыню в кучу и стягиваю с себя, затем бросаю на кованый стул. Вдыхаю глубоко бодрящий воздух позднего октября. До меня доносится запах костра где-то на территории, резкий, но теплый аромат дымящегося дерева. Я почти чувствую запах костра и смеющихся людей с горячим шоколадом в руках.
Взъерошив волосы длиной до плеч, провожу руками по ним и заправляю пряди за уши. В черном хенли с длинными рукавами и черных брюках я, наверное, выгляжу как грабитель, но в них не ощущается вечерняя прохлада. Я подхожу к краю кирпичной стены, которая окружает внутренний дворик, и наклоняюсь над ним, глядя вниз на красивую полосу фиолетовых и красных хризантем, похожих как на той картине и все равно красивых.
Проходят минуты, я наслаждаюсь одиночеством, пытаясь отвлечься и не думать о принце Рексе.
– Мисс? – Я слышу голос, но не поворачиваюсь. Голос смолкает. – Мисс... – повторяет он громче.
По телу пробегает крупная дрожь, и начинается покалывание. Тембр голоса, звучавшего несколько минут назад, словно маяк для моего тела.
Я оглядываюсь, и сердце бьется быстрее.
– Простите, мисс, но, согласно надписи на двери, все мероприятия должны проходить внутри или в саду на другой стороне здания. Вам нужно вернуться внутрь.
Он не узнал меня? Ну да, ты же была призраком.
Сердце слегка замирает. Я не знаю, что он подумает обо мне настоящей. Фигура пухленькая, лицо без макияжа, волосы в беспорядке. Я немного растрепанная. И в душе тоже.
– Хорошо. – Я киваю. – Сейчас зайду, обещаю.
Он слегка наклоняет голову, и его глаза сужаются на меня. Я чувствую себя пригвожденной его взглядом.
– Спасибо. Хорошей... ночи.
– Тебе тоже, Рекс, – шепчу я, когда он собирается уходить.
Рекс замирает, спиной ко мне.
Затем разворачивается.
– Карин?
Я никогда не отступала перед трудностями. Никогда не верила, что недостойна любви, даже если она никогда не шла мне навстречу. Никогда не была сражена наповал и уж точно не принцем, не мужчиной в костюме принца, и даже не представляла, что такое может случиться. Но сейчас я не уверена, что готова к тому, о чем мечтаю.
Я подхожу ближе.
– Да, это я.
Глава 4
Рекс
Это она.
Я не свожу с нее взгляда и хочу рассмотреть каждый ее сантиметр. Знал, что Карин будет красивой, но она просто сногсшибательна. Ее тело заставит мужчину упасть на колени. Милая улыбка и голубые глаза, в которых словно пылает жар. Сердце колотится в груди, но не так, как раньше. Успокаивающим ритмом, почти убаюкивающим.
– Эй, – я давлюсь словом «эй» с протяжным хрипом. Мягче.
Она не двигается, но расстояние слишком велико для меня. Я делаю шаг, и она выпрямляет спину. Делаю еще шаг, и ее пухлые губы приоткрываются, словно Карин хочет что-то сказать.
– Решила избавиться от костюма? – спрашиваю я, подойдя на расстояние вытянутой руки.
– Под ним удивительно жарко.
– Здесь тоже очень жарко.
Она слегка приподнимает уголки губ, и ее улыбка притягивает меня.
– Тебе, наверное, пора возвращаться на работу. Я не хотела...
– Мой брат справится.
Карин смеется и выдыхает:
– Охххх. Твой брат – солдат Гражданской войны?
Я удивленно смотрю на нее.
– Да.
– Значит, это был не призрак. – Она, похоже, чувствует облегчение.
Я смеюсь.
– Знаешь, мой дедушка всегда говорил, что здесь водятся привидения, но нет, Лекс не призрак.
– Рекс и Лекс?
– Мы близнецы. Наши родители думали, что это хорошая идея. Ничего подобного. Получили за это тонну насмешек в средней и старшей школе.
– Могу себе представить. Мои родители необычно записали в свидетельстве о рождении мое имя, поэтому в детстве я никогда не могла найти такой номерной знак для своего велосипеда.
– Жаль, наверняка у тебя был красивый розовый велосипед.
– Желтый.
– Ну конечно, цвет солнца и счастья. – И то, и другое вижу в этой женщине. Я смотрю на ее лицо. Ее круглые щечки и очаровательный носик. – Ты такая красивая.
Ее лицо покрывает румянец.
– Ты настоящий? – Она отступает. – В смысле, я думала, что этот вечер будет разочарованием, и мне трудно поверить, что это происходит на самом деле.
Я снимаю фиолетовый фрак принца. Под ним на груди растянута фирменная футболка охранной фирмы, на которую я работаю.
– Можешь потрогать и узнать сама, Карин.
Она прикусывает губу и прижимает ладонь к моей груди.
– О, и правда настоящий. – Карин ласкает мои мышцы, и я сопротивляюсь желанию притянуть ее к себе. Она – олененок, робкий и осторожный, а не тигрица, готовая напасть. – Действительно реальный.
Я медленно подношу руку к ее шее.
– И ты тоже настоящая.
Она смотрит вверх, ее рука теперь прослеживает зигзагообразный путь по моей груди.
– Я очень испугалась...
– Чего ты испугалась? – Я скольжу другой рукой по ее талии, направляя ее мягкое тело к своему, и она позволяет мне.
– Много чего. – Ее мягкое дыхание обдает мое лицо, а рука поднимается к моей шее. – Но прямо сейчас я больше боюсь того, что может не произойти.
– Так давай сделаем это, милая.
Я захватываю ее губы своими, и вскоре она издает тихие стоны удовольствия. Наши тела прижаты друг к другу, скольжу руками по ее телу. Мягкость, полнота. Ее упругие и округлые груди упираются в меня, и я напрягаюсь от желания остаться с ней наедине.
Она запускает пальцы в мои волосы, слегка дергая за них. Я наклоняю ее голову, углубляя поцелуй. Наши языки борются, танцуют, переплетаются. Я понимаю, что она знает, чего хочет, и не будет просить, но требовать.
При этой мысли член запульсировал от желания узнать, как доставить ей удовольствие. Как заставить ее выкрикивать мое имя в темную ночь. У меня есть свои способы, но каждая женщина индивидуальна, и я не буду относиться к ней как к другой женщине. Она особенная. Другая.
– Братан, ничего себе. А ты мне еще говоришь, что я не придерживаюсь трудовой этики.
Услышав голос, Карин вырывается из моей хватки и быстро обходит меня. Схватив простыню со стола, она проскальзывает мимо Лекса, который прислонился к дверному проему. Его костюм определенно наводит жуть, когда я его вижу вблизи.
Она не оглядывается. Мой призрак снова исчез.
Я скрещиваю руки на груди.
– Ну спасибо, удружил.
– Не за что, – говорит он, не обращая внимания на то, что на самом деле сделал. Брат вертит головой, осматривая внутренний дворик. – Кто это был?
Мы с Лексом никогда не соревновались за женщину, но я точно не позволю Карин быть первой. Брат все равно проиграет. Он дерзкий и слишком самоуверенный для нее.
– Никто. – Я проталкиваюсь мимо него, мое недовольство разгорается. Я родился на семнадцать минут раньше него, и флюиды старшего брата проникают в меня, как кислород. Я всегда был хорошим сыном, а он – немного черной овцой. – Вернемся к работе.
Я надеваю куртку и её застёгиваю.
– Похоже, она была больше, чем никто. Но не важно.
Так и есть.
Она моя.