- Да уж, - вздохнула та, - сама в толк взять не могу, как так получилось.
Эх, старость – не радость! До сих пор в голове всегда было всё вроде нормально, читала без очков, а тут бац – в голове помутилась и убрела старая в чащу! Доктор, что ж мне теперь делать-то? – посмотрела она на врача.
- Попейте таблеточки, что я вам выписал, - посоветовал он, - кто знает, как дальше будет, - а у Инги вдруг вытянулось лицо.
Если сегодня её не станет, то, как бабушка завтра это переживёт?
Она сама чуть не сошла с ума от горя вчера, когда думала, что единственного близкого человека больше нет на этом свете...
Её затопила волна такого отчаяния, что она была не в силах пошевелиться. Просто сжала бабушку в объятьях, словно боясь потерять сию минуту, и простояла несколько минут с окаменевшим лицом, пока забеспокоившийся доктор не вывел её из ступора.
- Девушка, с вами всё нормально? – спросил он, глядя на её вытянувшееся лицо.
- Со мной порядок, - кивнула она, - просто напереживалась.
- Тогда вы можете быть свободны, - врач ещё раз бросил на Ингу встревоженный взгляд, - точно, не надо успокоительного?
- Нет, всё нормально, это лишнее, - ответила девушка, и увела бабушку в коридор.
- Сколько ж я тебе переживаний доставила, - вздохнула Агата Петровна, - бедная ты моя.
- Ничего, бабуля, главное, что ты нашлась, это важнее всего, - вздохнула Инга, бросив на Ксюшу почти безумный взгляд.
Подруга поняла её без слов, и ей самой стало очень страшно. Ксюша поняла, что завтра ей самой придётся утешать Агату Петровну, и как старушка это перенесёт, неизвестно. Скорее всего, недолго переживёт любимую внучку. От этого Ксюше стало не по себе.
Её затрясло от ужаса. И она вдруг явственно почувствовала, что за эти несколько часов повзрослела на несколько лет.
Исчезла безалаберность и безответственность, произошедшее легло ей на совесть страшным грузом.
Они вернулись домой. Агата Петровна полностью пришла в себя, повеселела, и все мысли её занимал предстоящий праздник, а Инга с Ксюшей, напротив, места себе не находили. Конечно же, это не укрылось от внимательного взгляда пожилой женщины.
- Девочки, с вами всё в порядке? – осторожно спросила она, - вы такие нервные и дёрганые. Что-то случилось? Или вы всё ещё из-за меня переживаете? Так всё же закончилось благополучно.
- Да нет, бабуль, - вздохнула Инга, с трудом взяв себя в руки, чтобы не расплакаться, - с нами всё хорошо, просто в себя приходим.
- Давайте лучше развесим оставшийся дождик, - сказала Агата Петровна, вынимая из сундука коробку, и в этот момент телефон, стоявший на старой тумбочке, зазвенел.
Агата Петровна, стоявшая ближе всех к нему, сняла трубку.
- Слушаю вас, - сказала она, - ах, Катя, здравствуй. Что? Да что ты? Вот как? Да как же я? У меня вот внучка с подружкой. Ну, подружка-то скоро, наверное, пойдёт, у неё своя семья, но со мной Ингуша. Куда ж я пойду? Не знаю, может, и согласится, минутку, - и, прикрыв трубку ладонью, кивнула Инге, - меня Катерина Николаевна зовёт в гости на Новый год. Её родня в этот раз не приедет, дела задерживают в городе до второго числа, а уж потом к ней. Как нам быть? Пойдёшь со мной?
- Бабуль, всё отлично, - воскликнула Инга, улыбнувшись, - иди к тёте Кате, отдохните там, а я вернусь в Москву.
- Ах, вот в чём дело! – вдруг засмеялась Агата Петровна, и воскликнула в трубку, - Катюш, я буду, но одна. Я так поняла, что она хотела встречать Новый с кем-то в Москве, вероятнее всего, с молодым человеком. Но мне говорить этого не хотела. Так что я буду. Хорошо, тогда до вечера, - и она положила трубку на рычаг.
- Бабуль, с чего ты это взяла? – с грустной улыбкой спросила Инга, - ну, про молодого человека?
- Ну, не совсем я ж маразматичка, - усмехнулась бабушка, - хотя в свете последних событий... Да ладно об этом! Ты ж, когда мне звонила, разговаривала таким звенящим голосом, что я сразу поняла, моя внученька кем-то заинтересована. Когда ж познакомишь?
«Упаси Боже, с таким знакомить!» подумала Инга, но переубеждать бабушку не стала, так проще. Ей хотелось побыть одной, поплакать, пока он не придёт за ней.
- Не знаю, - вздохнула Инга, неопределённо пожав плечами, а Агата Петровна для себя решила, что внучка ещё и сама для себя не решила, нравится ли ей её кавалер или нет.
Ксюша меж тем уехала, бросив на подругу перепуганный взгляд.
Она не хотела уезжать, не желала бросать подругу, но ей позвонили родители, а Инга потихоньку сказала ей, чтобы она уезжала.
Взглянув в перепуганные глаза подруги, Ксюша словно поперхнулась, но, хоть и не желая этого, уехала...
Инга пробыла у бабушки в деревне до вечера, а около семи позвонила соседка, позвала Агату Петровну пораньше, и они, заперев дом и калитку, вышли на улицу.
Инга проводила бабушку до дверей дома, поздоровалась с Катериной Николаевной и поздравила её с праздником, поцеловала бабушку, и быстро отошла, чтобы Агата Петровна не заметила, как внучку трясёт. И пошла на электричку.
По-прежнему выла метель, Инга, вздрагивая от холода в коротенькой курточке, медленно брела по улице. Она боялась даже подумать о том, что будет.
Близился Новый год. Были слышны взрывы петард, фейерверков и хлопушек, по улицам бежал весёлый народ, все смеялись и шутили.
Прошли несколько человек в костюмах Дедов Морозов, судя по тому, как громко они смеялись и покачивались, они были изрядно навеселе.
Инга содрогнулась, вдруг представив, сколько их останется живых к утру. Разгорячённые алкоголем, они в итоге упадут в ближайшую канаву, потом их заметёт снегом, и всё.
В полном ужасе девушка потрясла головой. Что за мысли такие?
- Эй, красавица, с Новым годом! – прокричал с другой стороны улицы очередной «Дед Мороз», и Инга не сразу поняла, что обращаются к ней.
- С Новым годом! – вздохнула она, и пошла дальше.
В Москву она вернулась на электричке, которая шла из соседней деревни, поскольку тут станции не было. Когда она спешила сюда, её всю трясло из-за переживаний за бабушку, а сейчас она боялась возвращаться в родную квартиру, в которой, кто знает, что её ждёт... Или кто...
И, желая ехать как можно дольше, она отправилась на станцию.
В деревне и на станции царило оживление, то, когда девушка доехала до Москвы, то увидела там целое столпотворение.
Инга всегда любила этот шум и новогоднюю суету, но сейчас она не ощущала того волшебного чувства, как обычно, девушкой словно овладел ступор. Она, как робот, автоматически шла домой.
А дорога до дома показалась ей ужасно короткой, и, когда девушка переступила порог своей квартиры, на неё вдруг напало оцепенение. Минут пять она стояла в тёмной прихожей, а потом, вздохнув, нажала на кнопку, чтобы включить свет.
В прихожей стало светло, и, переодевшись, девушка вошла на кухню.
За окном разрывались фейерверки, озаряя тёмное небо тысячей сверкающих огней, а мелкие снежинки искрились в отсвете фонарей.
Инга стояла перед окном, глядя на этот праздничный мир, и вздрогнула, когда услышала звонок телефона. Чуть помедлив, она подняла трубку.
- Инга? – чуть слышно спросила Ксюша, - ты как?
- Пока никак, - вздохнула девушка, - стою у окна и жду. Ты сама как?
- Я дома, - вздохнула Ксюша, - с родителями, у них гости, как всегда, а я не в силах усидеть на месте, вот и решила тебе позвонить.
- Не надо было, - грустно сказала Инга, - всё равно уже ничего не изменишь.
- Боже! – выдохнула подруга, - что мне сделать? Скажи, что мне сделать? Я сама в ужасе. Я не знаю, как вымолить у тебя прощение! Ты самая лучшая на всём белом свете! Как можно утащить такую чистую и светлую душу!? – она всхлипнула, - ты даже в своём желании мне добра попросила!