— Мы и сами сможем за себя постоять, — крикнул старый Слон. — Мы умеем драться.
— Люди из Страны Оз — колдуны и чародеи, и вы ничего не сможете с ними поделать, если среди вас не найдется волшебника, — сказал Гном.
— Расскажи нам о твоем плане! — крикнул огромный Тигр, и собравшиеся, словно эхо, повторили:
— Расскажи нам о твоем плане!
— План мой прост, — сказал Руггедо. — С помощью магии мы превратим вас, зверей, в людей, а людей в зверей. Вы сможете жить в прекрасных домах, что построили для себя жители Оз, носить одежду, петь, плясать и веселиться. А мужчины, женщины и дети Страны Оз будут жить в лесу, рыскать в поисках пропитания и нередко ложиться спать, так и не поужинав, как это случается с вами. А постелью им будет служить охапка листьев или земляная нора. Превратившись в зверей, люди Страны Оз будут влачить самое жалкое существование. Таков наш план, и, если он вас устраивает, давайте отправимся в поход на жителей Страны Оз и, не теряя времени даром, разобьем наших врагов.
Когда Руггедо окончил свою речь, на поляне воцарилось гробовое молчание: звери думали о том, что только, что услышали. Наконец кто-то из бегемотов спросил:
— Вы действительно умеете превращать зверей в людей, а людей в зверей?
— Могут, они все могут, — взволнованно закричал Единорог Лу. — Вчера он превратил в человека меня, а может превратить вас всех.
Вперед вышел Леопард Гугу.
— Вы выслушали речь незнакомца, — сказал он, — и теперь должны дать ему ответ. Решать придется вам самим. Устраивает вас его план или нет?
— Устраивает! — кричали одни звери.
— Не устраивает! — возражали другие.
Кое-кто и вовсе не проронил ни слова.
Гугу окинул взглядом собрание.
— Подумайте хорошенько! — сказал он. — От вашего решения многое зависит. До сих пор люди Страны Оз не доставляли нам никаких неприятностей, но мы любим вольную жизнь и ни за что не станем рабами. Подумайте, и, когда вы будете готовы дать ответ, я вас выслушаю.
12. Кики колдует
Поднялся шум и гам: животные стали громко обсуждать услышанное. Обезьяны трещали без умолку, медведи ревели, волки завывали, львы и ягуары рычали, а слоны трубили во всю мочь, чтобы услышать друг друга. Никогда прежде в Лесу Гугу ничего подобного не происходило. Звери оживленно переговаривались, препирались, и казалось, что их споры не прекратятся никогда.
Руггедо замахал руками и крыльями, чтобы привлечь к себе внимание, но звери были слишком поглощены обсуждением, и его никто не заметил. Одни хотели вступить в сражение с людьми Страны Оз, другие мечтали, чтобы их превратили в людей, и побыстрее, третьи вообще ничего не хотели.
Крики, вопли, завывания все нарастали, и вдруг внезапно на поляне наступила тишина — все в изумлении уставились на новых пришельцев. На поляне появился огромный Лев, на спине которого восседала маленькая девочка, храбро улыбавшаяся звериному собранию. За Львом появился столь же громадный Тигр, верхом на котором ехал маленький смешной человечек с черным чемоданчиком. Оба зверя уверенно прокладывали путь среди собравшихся, пока не остановились перед каменным троном Гугу.
Там девочка и человек спешились, а Лев зычным голосом спросил:
— Кто повелитель этого леса?
— Я! — ответил Гугу, не спуская глаз со Льва. — Я царь этого леса, Леопард Гугу.
— Тогда я почтительнейше приветствую ваше величество, — сказал Лев. — Быть может, вы знаете, кто я такой. Меня зовут Трусливый Лев, и я царь всех зверей.
Глаза Гугу вспыхнули яростным огнем.
— Да, — сказал он, — кое-что слышал. Ты давно уже объявил себя царем зверей, но я не признаю своим повелителем труса.
— Он никакой не трус, ваше величество, — заговорила маленькая девочка. — Его просто зовут Трусливый Лев, вот и все.
Гугу уставился на нее, а вслед за ним и другие звери на поляне.
— Кто ты такая? — поинтересовался Леопард.
— Дороти, — последовал ответ.
— Как осмелилась ты появиться в моих краях? — спросил Гугу.
— Я не боюсь ничего и никого, если рядом со мной. Трусливый Лев, — сказала девочка. — Мы с ним знакомы уже давно, и я ему полностью доверяю. Когда надвигается какая-нибудь опасность, он испытывает страх — потому-то его зовут Трусливым Львом, но он отважный воин, а стало быть, никакой не трус. Он, правда, не любит ни с кем воевать, но когда у него нет другого выхода, он вступает в сражение, и мало кто может устоять перед ним.