До врача Клео меня всё же довела, благо к лаборатории примыкала и небольшая поликлиника для сотрудников. Осмотр и без того не самая приятная процедура, а уж если терзают сомнения в собственном состоянии, хочется попросту сбежать вон из кресла, пока любезная дама отвернулась в сторону за инструментами. Увы, за дверью осталась дежурить сестра, а кабинет на третьем этаже, и до того, чтобы прыгать из окна, пусть даже в сугроб, я ещё не отчаялась.
– На что жалуетесь?
– Да, собственно, ни на что. Я так, на осмотр пришла.
– Ясно. Половой жизнью живете?
– Ммм... для этого я и тут – узнать, живу ли.
– Что? – ахнула врач, и взгляд её переместился с осматриваемой зоны на моё горящее румянцем лицо.
– Вы не волнуйтесь, ничего криминального, – залепетала я под пронизывающим до костей суровым взором женщины. – У меня то ли заклинание не так подействовало, то ли что, но я сейчас выгляжу на семнадцать, хотя на самом деле несколько старше. Вот мне и посоветовали уточнить, насколько сильны изменения. Так что там? Всё нормально?
– Смотря что вы понимаете под нормальностью, – холодно произнесла врач, резко стягивая перчатки.
– А если поподробнее? – заискивающе похлопала я глазами.
– Одевайтесь, – рука махнула в сторону ширмы, а гинеколог даже не обернулась. – Над чем бы вы там не экспериментировали, эксперимент прошел удачно. Ни одна пластика таких чудес не сотворит.
– Что? Какая пластика? – откликнулась я, натягивая джемпер через голову.
– Гименопластика. Вы же к этому стремились?
– А?
– Восстановление девственной плевы. Сейчас всё выглядит так, как и было задумано природой.
– Что? – не поверила я. – Так я... так у меня...
– С медицинской точки зрения, вы девственны, да. Вам нужно отразить это в карточке? Справку какую выдать?
– Что? Нет! Зачем?
– Ну, мало ли зачем, – безразлично пожала плечами врач. – У нас общество современное, но порой мужчинам очень важно, чтобы девушка...
– Нет-нет, это не мой случай! Не думайте! Я не такая!
– Ох, девушка, – устала вздохнула женщина, подняв на меня столь же усталый, как и голос, взгляд, – да мне совершенно неважно, такая вы, не такая, девственница или распутная дама. Главное, что здоровая. Хотя аура, конечно... мда... воздержитесь-ка лучше впредь от подобных экспериментов. Если мужчина любит по-настоящему, ему неважно, первый он вас полюбил или двадцать первый.
Из кабинета я вышла с тоненькой выпиской и совершенно сбитая с толку. Что же это, подтвердились худшие опасения Фиалки? Значит, внешними изменения дело не ограничится? И чего мне ждать?
– Ну что? Ну как? – бросилась ко мне Клео и принялась тормошить.
– Кажется, я теперь настоящая принцесса, – обалдело сообщила я сестре.
– В смысле?
– В смысле, такая же невинная, как героини сказок.
Теперь я со стопроцентной вероятностью могла утверждать, что ни субботняя клиентка, ни даже Влад в моём состоянии виноваты не были. Проклятье. Меня поразило проклятье. Наверное, в тот самый день, когда мы с Игнатом порвали бланк для желания. Чего я там хотела? Любви, как в сказках? Нате, получите и распишитесь – атрибуты сказочной принцессы в наличии. Наверняка это желание мальчишки о малолетней подружке сыграло с моим злую шутку. Неужели вскоре буду агукать, как в младенчестве, став третьим ребенком для Марго?! Или благополучно остановлюсь, достигнув возраста ровесницы Игната?
***
Маме о результатах решили особо не распространяться, сообщив, что я попала под откат какого-то заклинания, которое среагировало на мне весьма странным образом, вызвав омоложение организма. «Обратимое, разумеется», – с нервной улыбкой заверила Клео, а я столь же нервно закивала, подтверждая нашу легенду.
На работе пришлось взять выходные за свой счёт, пока ситуация не образуется. Фиалка обеспокоенно поинтересовалась, нужна ли помощь, но я отказалась, будучи уверенной, что мы справимся собственными силами.
К избавлению меня от последствий заклинания приобщилось всё семейство. Особенно активничала Клео, раз за разом тестируя свои разработки с легкомысленным «хуже не будет». В какой-то момент я даже перестала спрашивать о составах и побочных действиях, молча глотая подсовываемые безымянные таблетки, выпивая горькое содержимое пузырьков темного стекла, и ходила, обвешанная артефактами в точности, как новогодняя ёлка – игрушками. Но всё без толку – отражение по-прежнему молодело на глазах.