Я недовольно осекся.
Он примирительно продолжил:
- Да, ладно, можешь не отвечать, и так видно, как ты страдаешь, лошара.
- Слушай...
- Ладно, ладно.
На этом обмен мнениями закончился. Но по-настоящему я на Веньку вовсе и не обиделся. На что тут обижаться? Просто было неприятно, что меня уличили в слабости. Однако, я попытался внять совету Левитина и как-то после уроков взял да и подошел к ней прямо на выходе из школы. Она смотрела на меня удивленно, как можно смотреть на человека, который наступил тебе на ногу в автобусе. «Мужчина, я, ваще, не поняла...»
- Ань, давай куда-нибудь сходим вместе?
- Зачем? - в ее глазах было столько естественного недоумения, что я впал в отчаяние. Горячий ветер позора как из тепловой пушки обдал мои щеки, и лицо в момент загорелось жаром.
- Да так... Просто, - язык же наоборот задеревенел, как и мои мозги. Таким глупым я себя еще не ощущал никогда и, пожав плечами, отошел так же внезапно, как и подошел. Это было не менее глупо. Хотя бы перевел разговор на другую тему, как-то пошутил, сгладил впечатление от нелепого предложения. Ну, дурак, чего уж тут скажешь... Тут я впервые за все время пожалел, что Аня учится в нашем классе и мне теперь всякий раз придется делать вид, что ничего не произошло. Каждый раз, пока я не забуду эту нелепость. Свое раздражение я перенес на Левитина, выговорил ему на следующий день на математике:
- Сделал я, как ты советовал, на свою голову...
- Что? - Венька поднял брови, не глядя на меня, размышляя над задачей.
- Пошел к своей мечте.
- И что?
- Мечта задала мне вопрос.
- Какой?
- Зачем, говорит, это надо?
- Что надо?
- Чтобы мы были рядом.
Левитин, наконец, отвлекся, повернулся ко мне:
- И при этом твоя мечта смотрела на тебя, как на идиота?
- Точно.
- Ну, что я могу сказать, это вполне закономерно.
Тут я совсем разозлился:
- Я все делал по твоей инструкции, между прочим.
- Да, ну?
- Что «да, ну?» Кто говорил: «надо идти к своей мечте?» Вот я и пошел.
- Понятно, так и должно быть, если читаешь текст инструкции вверх ногами. К цели не всегда правильно двигаться напролом. Ты сможешь одолеть «Пик Джомолунгмы» без специальной подготовки? Пошел в кедах с веревкой и залез? Нет. Так, а какого... ты решил, что на женщину, которая тебе нравится, можно также легко взобраться?
- Венька, я тебе сейчас тресну...
- Ну, я хотел сказать, с женщиной познакомиться. Женщина - это больше, чем «Джомолунгма», если она - настоящая женщина, это лес колдовской, в котором пропадают. И вообще, ты поставь себя на ее место. К тебе подходят и говорят, давай проведем вечер сегодня со мной. А ты на этого человека и внимания никогда не обращал... С какой это стати и на кой ляд тебе это надо? Нормальная реакция, но она сама по себе, эта реакция, еще не говорит о таком уж негативном отношении к тебе.
- Левитин, Морозов! - это голос математички, он вернул в реальность, следом в мою голову несильно, но чувствительно постучался треугольник, я сидел на стороне у прохода, по которому медленно и бесшумно, как хищник, выслеживающий свою жертву, передвигалась Зоя Олеговна с остроконечным орудием. Венька прав, надо задуматься о своих правах.
Скоро, однако, как только математичка отвлеклась, Левитин снова начал излагать мне свою концепцию:
- Единственный путь - это самосовершенствование. Тебе надо самому измениться, не для нее одной, тут может и не получиться никогда, а как бы для всех женщин. Надо стать интереснее, содержательнее, надо к жизни относиться иначе.
- А как?
- Одним словом не скажешь. Надо, чтобы девчонки воспринимали тебя как холодноватого, независимого красавца, такого мачо, понял?
- Понял.
- Да ни хрена ты не понял! Умнее надо стать и красивее. Но это должно быть естественно для тебя самого. Ты сам должен этого хотеть, как дышать. Только тогда толк будет. Прислушайся к моим советам и все будет тип-топ, - он посмотрел мне в глаза и я поверил ему, отныне с этой минуты став его учеником и помощником, потому что был поражен точностью, как мне показалось, его объяснения, тогда я просто решил для себя, что Венька никогда не ошибается, он обладает особым талантом видеть все вещи глубже, не снаружи, а изнутри, раскладывать их по молекулам и атомам.
Но все-таки я здорово захандрил. Невнимание Ани воспринял как личное поражение, уж лучше бы не совался на рожон, и жил надеждой. А теперь уже все было ясно. Левитин пару недель наблюдал это мое состояние, а потом заявил:
- Слава, кто владеет миром, скажи?
- Тот, у кого деньги есть, - мрачно ответил я.
- Ничего подобного! Миром владеет тот, кто владеет информацией. Ты хочешь знать о человеке, который тебя интересует?