– Эм… А меня Марком зовут, – запоздало представился он. – У тебя очень красивое имя… И необычное.
Девушка улыбнулась:
– Вилена в переводе с эльфийского означает ромашка. Мама так назвала.
Еще одна загадка: полукровкам старались давать человеческие имена, а здесь словно нарочно подчеркнули родство с дивным народом.
– Мама тоже травами промышляла?
– Нет, – отозвалась девушка. – Она вышивальщицей была.
Показалось, или в звенящем ручейке ее голоса промелькнули колючие льдинки?
– А сюда как занесло вас?
– Мама во время мора умерла, а отца на войне убили. Он эльфом был, ювелиром… Бабушка меня увезла от границы…
Лицо девушки осталось спокойным, только уголки губ опустились. Война разрушила тогда много семей, лишила крова над головой и привычной жизни. Марк слышал, что в соседней деревне солдат, вернувшийся в опустевший после мора дом, поджег крышу, и сам шагнул в пламя, не выдержав горя…
– Вот, уже пришли, – потопал он ногами у крыльца. – Проходи. Только это… Друга моего не пугайся.
Вилена удивленно на него посмотрела.
– Эрик, выходи, – позвал десятник, на всякий случай становясь между знахаркой и дверью, чтобы не дать сбежать или подхватить, если в обморок упадет.
Из кладовки медленно и осторожно выглянул огромный черный волк, следом за которым выскочила рыже-белая кошка. Вот ведь прохиндеи, когда успели сдружиться?
– Добрый день, леди, – заговорил Эрик.
Вилена отшатнулась назад, прижимая к груди сумку со снадобьями и инструментами, да так и замерла с открытым ртом, не издав ни звука.
– Вилена, это не тот оборотень! – воскликнул Марк. – Он никого не растерзал! Разве что гусей…
– Ты мне еще овцу свою припомни, жадина! – возмутился тот, не решаясь подойти ближе. – Представляете, сударыня, этот… Человек полудохлого ягненка для страждущего пожалел!
– Да?! А кто потом у меня все запасы колбасы и сыра подъел? И даже яблоками сушеными не побрезговал закусить? – возмутился тот. – И ты меня еще в жадности упрекать смеешь?
Вилена переводила потрясенный взгляд с одного спорщика на другого, потом тихо выдохнула:
– Неужели он разговаривает…
– Я и песни петь умею, – заверил Эрик, – и стихи складывать могу.
– Только заткнуться вовремя не можешь, – буркнул мужчина, осторожно пододвигая гостью к лавке. – Присаживайтесь, добрая госпожа, не слушайте его.
– Злыдень! – оскорбился тот. – Бесчувственный чурбан!
Девушка потерла лицо ладонью, будто надеялась согнать морок, посмотрела на Марка.
– Это и есть тот друг, которому помощь нужна?
– Да, – кивнул он. – Эрик, показывай.
Оборотень молча протянул больную лапу.
– Заговоренная пуля, – медленно произнесла Вилена, осмотрев рану.
– Достать сможешь? – навострил уши Эрик.
Девушка еще раз взглянула на рану, что-то прикидывая.
– Нити заклинания я вижу, постараюсь не задеть их… А что потом?
– То есть? – не понял Марк. – Я заплачу и провожу до дома, как и обещал.
– И не убьете? – прищурилась она.
– Если только болтать по округе не станешь, – зловеще оскалился оборотень. – А то приду под окна…
– И начнешь стихи читать, – фыркнул Марк. – Вилена, мы не душегубы. Эрик сам пострадал от оборотня, который напал на принца во время охоты. Ему нужно избавиться от пули, потом он перекинется в человека и уедет отсюда. Я надеюсь.
– Да, – глухо произнес оборотень, заглядывая девушке в лицо. – Рана очень болит и все время кровоточит, я чувствую, что скоро погибну, если не извлечь пулю…
Кошка беззвучно подошла к нему и начала с мурлыканьем тереться о мохнатый бок, словно утешая. Марк едва удержался, чтобы не рассмеяться: ну самый настоящий балаган!
– Я попытаюсь, – тихо сказала Вилена. – Обещай, что не укусишь, ладно?
– Даю слово чести! – заверил тот.
Операцию проводили там же на лавке, застеленной чистой тряпицей. Вскипятив воды, десятник сунулся, было, помогать, но Вилена заверила, что справится сама. Однако уходить все равно не решился, ибо кто знает, как поведет себя оборотень, когда из него будут доставать пулю.