— Ну, не только, — лениво возразил Гермес.
— О быстрой смерти и славе. А тут ему сразу и слава: «Смотрите, его сам Зевс разразил! Небось, великий человек был». И давай ему памятники ставить, поклоняться как богу. Цветы станут в жертву приносить. Не мне жертву, а ему. И кто кого в результате победил?
— Зато боги всё могут.
— Могут! — запальчиво ответил Зевс. — Только не делают. Богам торопиться некуда. И получается, что иной смертный за свою короткую жизнь больше всего натворит, чем иной бог за целую вечность. — Зевс немного помолчал. — Странные они. Вроде как мы, а не такие. Зря я, наверное, доверил их создание Прометею. Надо было самому. Может, тогда бы лучше в них разобрался. Истребить их всех разом можно, но кто нам тогда жертвы приносить будет? Жертвы, правда, отбросы. Лучшее-то сами съедают, а нам дрянь всякую в жертву приносят. Но ведь не будет смертных — и таких жертв не будет. А бабы у них хорошие. С нашими не сравнить. В наших свежести нет. Афродита, например, старше меня, а всё девочку из себя строит. И мозги как у курицы. Богини зато выносливее. Смертная чуть что, так сразу помрёт, вот и приходится образы всяких зверушек принимать, чтоб их не повредить.
— Жертвы приносят, бабы хорошие, — подытожил поток сознания своего шефа Гермес. — Что ж тебе в них не нравится?
— Всё не нравится. Не понимаю я их!
— Так ты с ними не общаешься. Как же их понимать, если ты их и не видишь вблизи?
Зевс сел, осенённый неожиданной идеей:
— А что, Гермес, пошли к смертным! Прямо сейчас.
Ещё относительно трезвый Гермес скептически глянул на громовержца:
— В таком виде?
— Нет, конечно. Я образ приму. Жука-носорога. Нет, лучше просто носорога. В таком образе я ещё никому не являлся.
Гермес нахмурился:
— Какого носорога, Кроныч? Ты что, по бабам собрался? Хочешь, чтоб на нас пальцами показывали? Прими нормальный человеческий облик, оденься по-современному и не сияй всей своей славой как лампада, а то смертных кондрашка хватит.
— Верно! — согласился Зевс и поспешно скрылся во дворце.
Через несколько минут он снова выбежал — в новом виде. Гермес только всплеснул руками:
— Что это?
— А чего? Они сейчас так одеваются. Ты на Ганимеда посмотри.
— Ганимед ребёнок. Так только дети одеваются. В подростка превратись, что ли.
— Ну вот ещё! Может, мне вообще в женщину превратиться?
— Только этого не хватало! Меня же все за твоего мужа принимать станут.
Гермес притащил ясновизор и стал показывать Зевсу, как одеваются люди. После некоторых препирательств костюм человека удалось согласовать. Зевс всё-таки внёс кое-какие довольно спорные дизайнерские новшества, но в целом он теперь мог сойти за нормального пожилого грека.
Вскоре перед небольшой компанией, пившей вино у храма Зевса, появились двое прохожих: молодой с крылышками на сандалиях и такими же крылышками на шляпе и пожилой — довольно странно одетый и явно уже не совсем трезвый.
— Ух ты! Люди! — удивился старик.
«А ты кого ожидал тут увидеть?» — ехидно подумал молодой.
— А сами вы что, не люди? — спросил юноша, разливавший вино.
— Мы вроде как бродячие философы, — ответил молодой прохожий с крылышками. — Ходим по миру, мудрость собираем. Есть у вас тут мудрость?
— Конечно есть. Полная амфора. Пить будете?
— А то ж! — радостно воскликнул пожилой прохожий.
«Не стоило б тебе мешать нектар с вином», — подумал было Гермес, но Зевс только мысленно отмахнулся:
«Пустое!»
«Разбавь водой!» — только и успел подумать Гермес, но Зевс выпил поданную кружку залпом, не обратив на его мысли никакого внимания.
— Ух ты! — с уважением сказали греки. — Силён. Как скиф пьёт — не разбавляет5.
— У него двоюродная бабушка была из скифов, — соврал Гермес. — Ему всё нипочём.
В доказательство этих слов Зевс заковыристо и многоэтажно выругался по-скифски, чем ещё добавил к себе уважения у собутыльников.
— А он по-гречески понимает?
— А то ж! — гордо ответил Зевс, набирая воздуху.
«Только не цитируй Гомера, — подумал Гермес, — он ещё не родился».
«Гомер не родился, но его стихи вечны», — мысленно ответил громовержец, но ничего не сказал.
Земля вдруг содрогнулась. Люди вскочили. Зевс растерянно посмотрел на Гермеса. Всё вокруг опять мелко подскочило.
«Задержи дыхание», — мысленно посоветовал Гермес.
5
Вино в те времена содержало много сахара, было довольно крепким, и в нём было много разных добавок. Чтобы пить, его разбавляли. Только алкоголики и некоторые варвары этого не делали. Так о скифах, рассказывая о дикости и необузданности их нравов, Геродот писал, что они не разбавляли вино. Греки, перенимавшие у скифов этот обычай, по словам Геродота, сходили с ума.