– Что ж, – сказал он, – у людей теперь есть бог, который может их кое-чему научить.
– Мне кажется, люди и сами всё знают, – сказал Кат.
– Но постоянно забывают, – возразил Джон. – Ирма сумеет им напомнить. А Петер не даст забыть вновь. Найдёт слова, силы – в общем, ему это по плечу.
– Думаешь?
Джон ухмыльнулся:
– Ты тому лучшее подтверждение.
Кат промолчал.
– Раньше боги учили только воевать и строить машины, – добавил Джон. – Теперь, может быть, положение вещей изменится. И не надо будет снова всё ломать.
– Мы не будем ничего ломать, – сказала Ирма очень серьёзно.
– Верю, – кивнул Джон. – Однако надеюсь, что таких, как вы, когда-нибудь станет много. В одиночку справиться со Вселенной трудновато.
«Много? – подумал Кат. – Для этого им придётся потрудиться. Пока я что-то таких, как они, не встречал. Правда, времени у них теперь хоть отбавляй...»
Тут он заметил, что Ирма пристально на него смотрит. Встретившись с ним глазами, девочка задумчиво склонила голову и превратилась в Петера: Кат снова не смог разобрать, как это происходит.
– Честно говоря, сударь Джон, мы сомневаемся, что справимся в одиночку, – проговорил Петер. – Хотя про нас так, пожалуй, уже не скажешь... Впрочем, неважно. Демьян прав: люди сами всё знают, им надо только напомнить. Но помощь кого-то опытного пришлась бы очень кстати.
На несколько секунд стало тихо-тихо, будто весь мир затаил дыхание. Даже птицы смолкли, даже ветер перестал играть листьями дерева. Кату отчего-то пришла на ум строчка из атласа: «единственная перемена, которая нам нужна».
Джон задумчиво поскрёб щетинистую щёку.
– По рукам, – сказал он. – Наверное, Джил тоже будет не против… Холера, я все-таки ввязался в дела человеческие.
– Мы ввязались, – поправил Петер и обратился в Ирму, которая прибавила, поднимая брови: – Это же необходимо, правда?
И тогда к Кату пришло воспоминание.
Он был мал, одинок, болен. Стояла ночь. Мучила бессонница; хотелось пить, но кружка с водой давно опустела, а спускаться на кухню он боялся. Под лестницей жили скрипящие чудища, сквозняк норовил вцепиться в пятки, за кухонными ставнями шатались неясные тени. Он сглатывал сухим горлом, проваливался на мгновение в забытьё и тут же с досадой выныривал, чтобы опять таращиться воспалёнными глазами в темноту. Секунды томительно лепились друг к другу, минуты нехотя складывались в часы. Он страдал и грезил о рассвете.
А потом в комнату вошёл Маркел. Потрогал лоб Ката, сказал: «Не горячий, вот и славно. Выздоравливаешь, Дёмка». Шагнул к окну, бодрым рывком раздёрнул тяжёлые шторы. И оказалось, что за окном давно наступило чистое, снежное утро.
Это было собственное воспоминание Ката. Его детство.
Он медленно пригладил растрепавшиеся от ветра волосы. Ночь оказалась очень долгой. И ещё вовсе не закончилась. Утро у каждого будет своё – хотя ночь была одна на всех.
«Не для меня эта божественная эволюция, – подумал Кат. – И уж точно не для Ады. Вряд ли у неё получится, прошлое не позволит. А что ей не суждено – то и мне не нужно».
Джон смотрел на него, будто ждал ответа на вопрос, который не задавал. На кончике самокрутки наросла серая шапка пепла.
«Благотворительность, – думал Кат сердито. – Видали мы её много раз. Накормить голодных. Вылечить больных. Призреть сирот… Даже если этой работой займётся бог – его не хватит на каждую мелочь. Станет искать подручных, найдёт кого попало, те растащат деньги, утопят дела в бумажной волоките, всё спутают и ничего не доведут до конца. В результате голодные останутся голодными, сироты подрастут и собьются в разбойничьи шайки, а больные перемрут без ухода. Нет, вся эта благотворительность – пустой номер».
Теперь и Петер с Ирмой смотрели на него, неуловимо сменяя друг друга. Словно тоже ждали ответа. Хотя тоже ни о чём не спрашивали.
«Доброта, – думал Кат с возрастающим раздражением. – Милосердие. Справедливость. Толку-то. Ну да, этот умеет копаться в мозгах. А те – вообще пролезут в самую душу. Дерево за день вырастили. Но против Килы они – что? Против Чолика, против таких, как Фьол или тот, рыжий? Допустим, Фьол с рыжим сгинули, а сколько ещё осталось? Хоть бы кто помог. Притом ведь не каждый годится в помощники. Нужны люди надёжные, разумные. Именно люди. Хватит всё переваливать на богов…»
Они глядели, и глядели, и глядели.
Вдруг Петер улыбнулся. Через мгновение на его месте явилась улыбающаяся Ирма. А потом и Джон оскалился: весело, с одобрением.
– Ладно, – не выдержал Кат. – Говорите уже, что надо делать. Одолели.