"Дети... живут так беззаботно. Люди совершенно не ценят того, что у них есть, не ценят своей жизни, не ценят свободы. Ненавижу!"
Интересно. Возьмем на заметку.
- Ши... Шинву... - мелкий явно боялся.
- Иного выхода нет, - усмехнулся тот и двинулся на встречу своему противнику. И буквально в тот же миг откуда-то сбоку повеяло аурой директора. Ох ты ж ё! Оказывается, он раньше ее прятал. Эта аура была настолько плотной, что даже модифицированные смогли ее ощутить. Коротко переглянувшись, они направились на приглашение.
Ладно, и мне пора честь знать. Небольшое касание к разуму этого... упыря, и его реакция замедляется. Не то, чтобы он проиграет, но особого вреда Шинву нанести он не сможет. Сама же я поднялась на ноги и, старательно отводя от себя взгляды, последовала за моими целями.
Идти пришлось не так уж и долго - всего-то пройти по коридору, а уже на выходе меня ждала интересная картина. Оба модифицированных стояли на коленях перед Рэйзелом и Франкенштейном, вот только если М-24 с виду был вроде бы цел, то М-21 был нехило так ранен. Все его руки были покрыты странными порезами крестообразной формы, от которых явственно тянуло силой директора. Фига се... Это и есть Черное Копье?
- Карада? - на меня обратили внимание. - Что ты тут делаешь? Еще не успела?
- Почему же? - пожала плечами я. - Данные у меня. Третьего я ослабила незаметно, он ничего не сможет сделать детям, так что не беспокойтесь о них.
- Что тебе нужно? - произнес вампир. Модифицированные же переводили недоуменные взгляды с одного участника этой сцены на другого.
-Покопаться у них в мозгах, - пожала плечами я. - Читая их мысли, я заметила весьма странные закладки. Никогда раньше таких не видела! Разрешите посмотреть, а?
В эмоциях подопытных мелькнуло недоверие, а затем и паника. Ну, вполне естественная реакция...
- Делай как знаешь, - наконец произнес брюнет.
- Спасибки! - просияла я. - Извините, ребят, но ничего личного. Просто научный интерес.
Я присела на корточках перед М-21. Он было дернулся, когда я протянула руки к его вискам, но всего один психический импульс остановил его. Вздохнув, я закрыла глаза и нырнула в его внутренний мир.
Глава 7.
М-21.
Холодно... Здесь, в их общей камере, всегда холодно с того момента, как все остальные умерли. И слишком много белого цвета: стены, потолок, пол... Даже его одежда. А еще здесь слишком тихо, нет ни одного звука. Он понятия не имеет, как оказался тут фактически посредине того боя. Может быть, он сам умер, и это его посмертие? Смешно. У подопытного образца даже посмертие соответствующее. Его личный ад, лаборатории проекта "М"...
- Ты долго тут будешь рассиживаться? - оборвал его чей-то недовольный голос. Что? Но здесь же никого... Подняв глаза, он окинул взглядом помещение - и вздрогнул. Напротив него стояла незнакомая девушка, лет пятнадцати от силы, в таких же белых, как у него, свободных шортах и футболке. Короткие штанины и рукава не скрывали бинтов на ногах и правой руке, конечности казались слишком тонкими. Во вьющихся каштановых волосах виднелась седина, вокруг странно знакомых желтых глаз было множество мелких царапин, на подбородке алел свежий кривой шрам. Такой же экспериментальный образец? Нет, вряд ли. Из образа выбивалась трость, на которую девушка опиралась левой рукой. Даже на вид недешево стоящая, из черного дерева, украшена головами змей. Одна, две, три... восемь. Зачем столько-то?
- А тебе какое дело? - безучастно спросил он. Все равно он уже мертв... Умер, так и не выполнив обещание.
- Нет, ну он обнаглел! - воскликнула девушка. - Давай, поднимай свою ленивую задницу!
- Пошла ты... - вяло огрызнулся он. - Я устал.
- Устал он! Псину пнули, она обиделась и забилась в конуру! - крик отразился от стен. - А о своем обещании ты подумал? Твой напарник вряд ли сможет все выполнить самостоятельно.
Псину? Знакомые какие-то слова...
- Чем я могу помочь? - устало прикрыл глаза он. - Я же уже мертв...
- И не надейся! - гаркнули у него прямо над ухом. - Накуролесил, а сам бежит! Тоже мне, мужчина...
Стоп. Что?
- Я жив? - неверяще приоткрыл глаза он.
- Тебе что, память отшибло? - лицо девушки было искажено злостью. Рывок, и он практически стоит на ногах, а она зажимает ворот его майки в правой руке. Бинты на руке начинают окрашиваться розоватым.
Это прикосновение словно послужило толчком, и воспоминания словно нахлынули на него. Неожиданно остановившийся бой - хотя какой там бой, так, избиение младенцев - фигура той школьницы, Юны, в проходе, странный разговор, ее речи о чтении мыслей...
- Ты! - рука послушно трансформировалась.