Открыв глаза, он увидел останки деревьев и массу камней. Только вонь разложения не покинула его нос.
Он заставил себя вглядеться в этот поток — тот, который сейчас был реальным. Тот уже начал грызть землистые стены на дальней стороне каньона.
— Если хотите знать моё мнение, я думаю, что где-то сверху по течению прорвало плотину, мастер мимэндэр, — заметил он. — Плотина, наверное, была слишком старой, или её нужно было чинить, или что-то ещё, но некоторые камни, похоже, отёсанные. В этом случае ты не виноват. Прорыв плотины — не погодное явление.
Трис, вяло вися на шее своей кобылы, коротко кивнула.
Он увидел, что Дадже было очень стыдно. Она подъехала к Трис.
— Прости, — услышал Браяр её тихий голос. — Мне следовало…
— Довериться мне? — ответ Трис был приглушённым, но явно ужалил Даджу. — Вспомнить, что я больше всего в мире люблю вести себя как сумасшедшая перед незнакомцами, и что было бы здорово, если бы мои сёстры и брат сказали «О, она — чудачка, но обычно она чудачит неспроста»? Уходи, Даджа. Мне сейчас не хочется краснеть и принимать твои сердечные извинения, спасибо большое.
Даджа вскинулась:
— Ты так много путешествовала, посещала все эти конференции, но они тебя так и не научили любезности.
— За этим тебе к Сэндри. Она там, впереди. Оставь меня в покое.
Браяр подъехал, и коснулся руки Даджи. Он мотнул головой, зовя её отъехать с ним в сторону. Когда она так и сделала, он прошептал:
— Помнишь? Она накручивает себя, а потом огрызается на первый же любезный голос, который слышит. У неё, наверное, от страха душа в пятки ушла. Я натяну толстые рукавицы и немного её смягчу. — Он подмигнул, подъехал обратно к Трис, и привлёк её внимание, ткнув её пальцем в руку. — Эй, Меднокудрая, классный фейерверк, — сказал он лёгким голосом. — Она посмотрела него так, как смотрели воины-посвящённые сразу после боя: утомлённые, но не до конца уверенные, что уже можно прекратить сражаться. Браяр научился обращаться с ними осторожно, когда они были в таком состоянии. — Может, тебе следует взять пример с Чайм, и чего-нибудь поесть, чтобы молнии из тебя выходили цветными.
В ответ Трис дала ему совет, последовать которому, как Браяр знал, было бы физически невозможным. Он осклабился. Протянув Трис свою флягу, он сказал:
— Попей воды, и постарайся не выплюнуть её мне в лицо.
Когда Трис послушалась, Браяр посмотрел на Даджу, и пожал плечами.
Даджа неохотно улыбнулась. «Точно», — подумала Даджа. «Трис легко пугается, и потом откусывает людям головы. Я и забыла».
«Интересно, а что ещё я забыла — о Трис. И Сэндри, и Браяре».
«Надеюсь, что поскорее вспомню».
Сэндри злилась. Если бы она не осознавала, чем она обязана окружавшим её людям, то трясла бы Трис, до зубовного стука. Но несмотря на свой гнев, она всё же вспомнила один из наиболее часто повторяемых её дедом уроков: «Никогда не показывай публично гнев на друга или подчинённого», — всегда говорил Ведрис. «Они могут простить проявление гнева или заслуженную трёпку, если те происходят за закрытыми дверями, но никогда не забудут публичное унижение. Это — самый верный способ уничтожить дружбу и создать врага».
Караван нашёл широкую бухту у дороги, где они могли остановиться, чтобы взять себя в руки и успокоить детей и животных. Тогда-то Сэндри и пошла высказать Трис всё, что она о ней думает. Но мимэндэр её опередил. Он наступал на Трис, пока та не прижалась к высокому камню о дороги, где его облачённое в жёлтую накидку тело скрывало её от посторонних. Сэндри встала сбоку от камня, чтобы подслушать их разговор.
— Людям такие фокусы не нравятся, — тихо, но свирепо сказал Трис мужчина. — Ты знаешь, какой вред ты можешь нанести столь опасной магией? Что если бы повозка перевернулась, или какие-то из животных упали бы? Если провидела что-то такое, то надо немедленно об этом объявить — а никак не устраивать панику посреди реки. Я собираюсь подать жалобу в Спиральный Кр…
— Они скажут тебе, что твоя жалоба беспочвенна, — послышался тихий и холодный голос Трис. — Я это не провидела. Как только я узнала о приближении воды, я сказала об этом всем, кто обладал слухом. Прости, если с тобой не посоветовалась. У меня не было времени.
— Чему я должен поверить, как? — потребовал мимэндэр. Он использовал самое оскорбительное из слов, обозначавших не-Торговца. — Ты что, прозрела это на ветре, как легендарные маги старины? Полагаю, что ты — ребёнок! — ожидаешь, что я в это поверю!