Всё это Йоннад видел и понимал. Тем не менее, он изо всех сил старался сохранить внимание на масштабном сражении, потому что, к его большому удивлению, сам лорд Дорн поднялся на борт «Молота Терры», прежде чем тот вырвался из своих тисков. Примарх теперь стоял в носовой части десантного отделения штурмового корабля, магнитные замки ботинок удерживали его на палубе, белые волосы касались потолка. Он был среди своих сыновей, но как всегда казался отстранённым и одиноким. Лицо Дорна мешали разглядеть тёмно-красные тени внутренних люменов «Грозовой птицы», но его осанка говорила о тлеющем гневе, который он крепко удерживал под контролем. Шаттл дрожал и трясся, когда в космосе вокруг него взрывались боеприпасы, но примарх едва изменил позу, реагируя на яростные движения.
«Что мы делаем»? — подумал Йоннад, пока «Грозовая птица» с рёвом неслась сквозь пустоту. Он глубоко вздохнул и обратился к молчавшему примарху.
— Милорд. Со всем уважением, почему нас ещё не проинформировали о нашем задании? Если бы мы знали о ваших планах, то могли бы лучше служить им.
Вместо того, чтобы ответить непосредственно Йоннаду, примарх активировал главную вокс-частоту. Йоннад увидел, что она связана с каждым космическим десантником на борту шести «Грозовых птиц», которые покинули посадочные палубы «Трибуна», и сейчас мчались в свободном строю, лавируя между вращавшимися обломками и мощными залпами космической войны.
— Мои сыновья, — начал Дорн, и, как обычно, капитан Йоннад почувствовал приятное возбуждение и благоговение от низкого рокота голоса своего примарха.
«Не это ли испытывают заблудшие верующие? — уже не в первый раз он задумался он. — Те, кто ещё не узрел свет Имперской Истины? Те, кто верит в примитивных духов? В богов»? Эта мысль тревожила его; Имперские Кулаки были преданы своему примарху, полностью и беспрекословно, но они не были слепыми суеверными фанатиками.
— Наши враги проявили мужество и воинскую доблесть, — продолжил примарх. — Они также продемонстрировали прискорбное отсутствие мудрости. Первое можно будет использовать в интересах человечества, но только в том случае, если сначала будет исправлена их глупость.
«Похоже, он просто в ярости», — подумал Йоннад. Он услышал только мельчайшую дрожь в голосе Дорна, крошечную линию разлома, проходившую через слово «глупость». Однако для такого сдержанного человека, как примарх Имперских Кулаков, подобная мелочь значила очень много. Считалось, что лорд Дорн верил в Великий крестовый поход и воссоединение человечества — верил в это, пожалуй, более полно, чем любой из его братьев.
«Эта вера делает его величайшим из чемпионов нашей расы, после самого Императора», — подумал Йоннад с яростной гордостью. Но он также видел, что вера лорда Дорна делала с теми, кто выступал против целей Императора, и его предчувствие росло по мере того, как примарх говорил.
— Мы предложим рождённым в Течении шанс принять имперское просвещение. На один шанс больше, чем они предложили нашим погибшим. Пока я говорю, абордажные торпеды, штурмовые тараны «Цестус» и массированные обстрелы расчищают посадочные площадки для наших кораблей в самом сердце крупнейших городов-астероидов. У каждой «Грозовой птицы» своя намеченная цель. Сотни ваших братьев атакуют внешнюю оборону городов и управляемые оборонительные платформы, чтобы помешать врагу перебросить подкрепление к местам наших высадок. Они сражаются за победу, но именно вы её обеспечите. Это Согласие будет быстрым и решительным. Сражайтесь за Терру, мои сыновья.
«Почему только Легионес Астартес? — размышлял Йоннад, пока руны «Грозовых птиц» на авточувствах разделились, и он ощутил, что «Молот Терры» снова ускоряется. — Почему нет вспомогательных подразделений Имперской армии? Разве они не помогли бы достигнуть Согласия ещё быстрее»? Если боем руководил бы он, то Йоннад сначала нейтрализовал бы превосходящие их числом силы противника в космосе и заставил бы замолчать дальнобойные орудия, которые стреляли из городов-астероидов. Как только клыки врага были бы аккуратно и эффективно вырваны, он окружил бы цивилизацию врага и нанёс бы сокрушительный удар. Ранее такие методы войны обеспечивали быстрое Согласие, и пусть они, безусловно, привели бы к более затяжному конфликту, зато минимизировали бы имперские потери.
Их корабль затрясло, когда снаружи корпуса раздались взрывы, и Йоннад почувствовал характерную дрожь, когда «Грозовая птица» открыла ответный огонь. Он вовремя подключился к внешней камере и успел увидеть, как несколько лёгких трансатмосферных истребителей распадаются на огненные всполохи и вращавшиеся обломки, которые с грохотом отлетали от корпуса «Грозовой птицы». Тяжёлые десантно-штурмовые корабли спокойно продолжали полёт, и теперь Йоннад наблюдал, как являвшийся их целью город-астероид растёт и ширится посреди чёрной пустоты. Сначала он казался крупицей света и тени размером с монету, затем скоплением камней и металла, и ярких огней величиной с кулак, затем всё больше и больше, и Йоннад смог различить освещённые городские купола и сети туннелей, растянувшиеся по оплетённому ими астероиду. Собранные из обломков кораблей мосты связывали его с меньшими астероидными городками и клановыми залами, которые, в свою очередь, соединялись с другими, более отдалёнными объектами в хрупкой связи единства выживших.