Там, где уже приземлились штурмовые силы Имперских Кулаков, или там, где безжалостный грохот ланс-батарей и залпы снарядов сдирали кожу с жилых куполов, открывая их безвоздушному вакууму, пылали пожары.
Тела плавали в космосе густыми облаками, напоминая поднимавшиеся от погребального костра хлопья пепла.
Рубиновые лучи света устремились к «Молоту Терры», когда осаждённые рождённые в Течении попытались помешать ещё большему количеству Имперских Кулаков высадиться в пределах их города. Пилоты VII легиона, однако, знали свой долг, и лишь немногие из выпущенных в панике разрядов сумели хотя бы пройти рядом. Стратегическая карта показывала, что боевые братья из 88-й и 193-й роты продвигались в город с юга и востока. Одновременно отряды штурмовиков-сапёров проникли в сеть туннелей, которые пронизывали астероид, и наносили удары снизу по его системам орбитальной обороны, нейтрализуя те одну за другой. И всё же, конечно, у Имперских Кулаков не всё шло, как им хотелось.
— Похоже, рождённые в Течении дают бой, которым можно гордиться, а? — сказал Тибо по личной вокс-частоте. — Выглядит так, словно у них тут серьёзная огневая мощь!
— Кто знает, сколько веков насчитывает их цивилизация, сколько военных кораблей они разграбили, к каким фрагментарным осколкам оружейных технологий Долгой Ночи получили доступ? — ответил Йоннад, когда «Грозовая птица» взвыла и задрожала в последнем спуске. Он отметил, что примарх всё же снизошёл до того, чтобы взяться за поручень на последнем крутом вираже, но в остальном он не пошевелил ни единым мускулом. Он ничего не сказал, и в молчании Дорна Йоннад понял, что ответственность за наземное командование на данный момент ложится на его плечи, как старшего по званию офицера.
— Легионеры Седьмого, приготовьтесь преследовать врага, — прорычал Йоннад сквозь вокс-решётку шлема. Двадцать ветеранов Космического Десанта ответили, ударив кулаками по нагрудникам. Было поднято оружие и отключены ограничители на время полёта. Снаружи раздался приглушенный рёв выстрелов, а затем глухой удар, когда что–то взорвалось с такой силой, что «Грозовая птица» покачнулась.
Затем она оказалась на земле, пандус опустился, впустив дым и кричащие человеческие голоса. Йоннад повёл братьев в резкое сияние города-астероида Шесть.
«Грозовая птица» пробила дыру в приземистой крыше бронированного купола и приземлилась на камнебетонную площадь, в которой Йоннад узнал бурливший жизнью менее часа назад рынок. Аварийные пустотные поля сработали в тот момент, когда купол был пробит, предотвратив взрывную декомпрессию. Однако это мало чем помогло спасти всё остальное.
Разрушенные прилавки и навесы яростно горели, листы пластека извергали грязный дым, скручиваясь и плавясь. Товары для обмена покрывали пол в сюрреалистическом изобилии: части механизмов, от разбросанных крошечных латунных винтиков до блоков инжинариуса высотой с человека и ампутированной аугметики сервиторов; питательные порции в вакуумной упаковке и поджаренные паразиты на палочках; яркие банки с пастой; сверкающие безделушки и безвкусные украшения; старое огнестрельное оружие и самодельные булавы из пласталевой арматуры; пергаментный зонтик, чудесным образом открытый и уцелевший среди куч обгоревшей одежды — подобное разнообразие едва ли не шокировало.
Среди обломков бартерного рынка лежали человеческие тела, десятки трупов распростёрлись, лопнули и почернели от ярости войны. На взгляд Йоннада они выглядели ужасно жалко, несмотря на расплавленное оружие, которое продолжали сжимать даже после смерти. Однако по краям купола ещё мелькали какие–то фигуры, и они, пока были живы. Пули и лазерные разряды устремились в сторону высаживавшихся космических десантников, а примарх уже спускался по пандусу вслед за ними, и у Йоннада не было времени предложить погибшим рождённым в Течении что–то большее, чем взгляд.