Она ткнула длинным, наманикюренным ногтем в люб Вите. — Вот ты, Виктор, совсем не игрок, ты здесь не прижился, не прокачался. Повезло тебе, что я даю работу тем, кто из нашего времени. Ты простой человек, который просто хочет жить. Ты не хочешь играть ни в какие игры. Что тогда?
— Н-ну многие живут и не играют.
— Ага. Пашут на тех, кто играет. Выращивают еду. Торгуют, развлекают. Но что им еще делать? Вокруг одни опасности. Сегодня ты живешь в деревне, а завтра твою деревню спалит бешеный имбецил, которому взбрело в голову что он злодей. А после завтра придет такой же, который за тебя отомстит, но сдерет за свою работу с тебя последние деньги. Вот и получается, никакой стабильности.
Вроде как живут. А вроде, как и нет. Ты же знаешь, у нас тут все от игроков зависит. На простых людей плевать всем, включая администрацию.
— Как бы…да. Так и есть.
— Но это неправильно. Я с этим явлением боролась много лет, и кажется, придумала, как исправить такую несправедливость. Но для этого, мне нужен ты.
Витя аж похолодел. Это очень громкие слова. Следовательно, работы будет очень много, а вот чего ему точно не хотелось так это заниматься тяжелым трудом. Судя по тону начальницы, далее следовало что-то ответственное и безотлогательное.
Анастасия дернула за веревку, и шторы распахнулись, заливая кабинет ярким солнечным светом, возможно, впервые за несколько лет. Витя чуть не ослеп.
Когда он разлепил глаза, то несколько пожалел, что его внезапная слепота продлилась так недолго.
Потолок действительно шевелился. Он был полностью скрыт слоем переплетенных извивающихся лент. Грязные, неровные, покрытые темными пятнами, они дрожали и змеились, совсем как клубок каких-нибудь кобр. Одна из лент свисала с потолка, и оказалась заправлена за пояс Анастасии.
С некоторым отвращением, Витя понял что это бинты. Раньше, он видел эту женщину, только когда она сидела в темноте за своим столом, и даже когда Анастасия поднималась чтобы пройтись по кабинету, мрак скрывал эту ее деталь одежды. Помощник просто решил что она носит очень плотные колготки из местных материалов.
Но сейчас, Витя отчетливо видел, что под одеждой, тело его начальницы туго обмотано бинтами, такими же жухлыми и грязными, как на потолке. Они полностью закрывали ноги ниже колен, выглядывали из под рукавов рубашки и из под воротника.
Кое-что еще поразило Витю. В кабинете они оказались не одни.
В углу, на шкафу сидел худой лохматый мальчик. Сидел неподвижно, только сверлил Витю взглядом своих больших кошачьих глаз. Как долго он там сидит? Помощник даже не заметил его присутствия. Может быть даже, он всегда был там, в темноте?
Витя пожалел, что отключил функцию, которая показывала информацию о других жителях Параболы. Возникающие в воздухе панельки раздражали его, а так как игроком он не был, играть не собирался, а информацию о питомце можно было посмотреть и в самом меню, то и никакой необходимости терпеть постоянно всплывающие таблички у него не было.
Анастасия заметила волнение своего помощника, и сменила холодный тон, на более ласковый.
— Не бойся, Виктор. Прости, что скрывала кое-что от тебя, но сам понимаешь. Корпоративный секрет.
— А-ага. — только и смог выдавить из себя Витя.
Женщина подвела его к окну, из которого хорошо просматривался весь город, включая внушительные орудийные батареи на его границах. Дальше простиралась заросшая золотой травой саванна.
— К чему я завела этот разговор. У меня есть к тебе одно очень важное поручение.
— Я готов, — неуверенно ответил Витя. Что он еще мог ответить? Работой ведь он дорожил.
— Не сомневалась. Я рада, что у меня есть такой ответственный сотрудник. Как ты уже наверняка понял, дело будет трудное. Но я верю, что ты справишься. На кону счастье и благосостояние всех наших людей. А может быть и всех людей в мире, кто знает.
Женщина широко улыбнулась, и подозвала мальчика к себе. — Подойди сюда, дорогой.
Мальчик легко и бесшумно спрыгнул со шкафа, который был почти втрое выше его самого, и прыжками добрался до окна.
— Знакомься, Виктор. Это наш, можно так сказать, самый младший научный сотрудник.
Витя поглядел на мальчика вблизи. Это был обычный ребенок, одетый в безразмерную майку и шорты. Обычный, если не считать густые, черные волосы больше напоминавшие шерсть, и в целом звериные черты. Помощник сразу понял, что вирд у пацана несколько меньше, чем восемь. Да и насчет Анастасии Юрьевны он был уже не очень уверен.