В воздухе всплыла инфо-плашка.
Дера-дека — Декарабия — Уровень 1
Садовод поднялся на ноги. Неведомая тварь вела себя странно, но вроде оказалась дружелюбной.
Дека вылетел из ямы и закружился, осматриваясь.
— Ух ты, ниче у вас тут погром, — он развернулся к Василию. — Ты это, извини, я тут походу вам поджег лес. Ничего не поделаешь, приставка ваша старая как космическое говно, пока переместишься, пока капсулу синхронизируешь, вся трясется, все глючит, пришлось входить по-старому.
— Дак, я, это… думал что ты, это самое… моторит.
Дека сощурил глаз, а затем разразился диким хохотом. — Ну ты ваще угарный, отец. И десяти минут в игре не прошло, а ты такое выдаешь, приколист блин. Ну какой блин «моторит», ну ваще. Думаю, сработаемся мы с тобой.
Слово «работа» вызвало в пролетарском мозгу садовода Василия только одну ассоциацию: «оплата».
— Так, я ж готов, что делать? — сразу оживился он.
— Так ты еще и сговорчивый, не ну глянь на него, повезло нам с тобой, хорошего человека встретить. Мы-то с тобой как думали, они ток на консервы и годятся, а тут вон что.
Василий не очень понял момент про консервы, тем более он не понимал, с кем именно Дека разговаривает. Но лишних вопросов задавать не стал.
— Смотри, отец. Видишь капсулу? Надо бы ее в укромное место заныкать, а то, мне ж потом как-то улетать отсюда. Могут же спереть, и че потом скажут, нифига Дека дебил, в игре застрял, ну и отпишутся от канала.
— Могут, еще как могут, — подтвердил Василий. — Народ у нас, ууу… предприимчивый.
— Вот — вот. Так что ты это, давай там, махнись в райцентр за телегой, или че там у тебя.
Василий глянул на останки своей машины и стало ему как-то грустно-грустно. Отчасти, потому что телегу придется просить у соседа, а с соседом надо делиться.
Дека проследил за его взглядом, и радостно вскрикнул. — Ого, у вас еще и тачки есть! Ну я смотрю вы ваще прошаренные тут, отец! Так что ты это, давай, обеспечь транспорт. Я тут пока по округе послоняюсь, посмотрю, че есть.
Дека быстро полетел прочь. Но на пол пути обернулся, и вывел своим криком Василия из ступора, в который тот впал. Селялин судорожно обдумывал как бы облапошить соседа.
— Ты это, резче давай. Не подведи меня! Не забывай, на то, как мы тут с тобой корячиться будем, смотрят сорок обитаемых систем!
Глава 1
ТРОПИЧЕСКИЙ СЕКТОР. ПРИГОРОД ОССОРЫ
Вычурные каменные истуканы купались в лучах рассветного солнца. Россыпи самоцветов на их шкурах сверкали, заливая пробуждающиеся улицы дождем разноцветных бликов. Торговец редкими материалами вышел из своего дома, пинком отгоняя от крыльца толстую патлатую собаку. Скотина (оказавшаяся очень неудачно вложившим очки в тотем игроком), покрыла хозяина дома последними словами и скрылась в сыром переулке. Над маленькими домиками, скрытыми в густой листве джунглей летал вытянутый дракон с криво намалеванными на чешуйчатых боках призывами вступать в местный клан.
Именно этим прохладным утром, со стороны дороги тянувшейся сюда через джунгли и болота от самых Хрустальных гор, появилась малопримечательная группа игроков, которой было суждено в ближайшие дни внести (еще больший) хаос в жизнь обитателей столицы сектора.
Возглавлял эту группу долговязый юноша, одетый в темную кожаную броню с яркими закрученными узорами. На глаза он натянул капюшон, видимо, чтобы скрыть гриву золотистых волос, плавно переходящую на спину, и широкие треугольные уши. В воздухе, прямо над его головой, видимый всем кружился значок, демонстрировавший особый статус. Скрыть этот символ, вызывавший в людях весь спектр чувств (от зависти и тяги к немедленному насилию, до обожания и завышенных ожиданий) юноша так и не сумел, хоть и старался.
Сразу позади него, образуя щит от внезапной атаки в спину (а так же закрывая от гневного взгляда замыкавшей колонну дамы), с каждым шагом все глубже увязая тяжелыми ботинками во влажной, тропической земле шел огромный человекообразный жук. Старый рыцарь спал на ходу, а когда просыпался от резких звуков, погружался в ностальгические воспоминания о прошлом своей родины, куда и направлялась партия. Ему чудились болота, заросшие тростником, на месте которых вырос пригород столицы, и смех давно потерянных друзей детства. От видений прошлого жука еще сильнее клонило в сон, и он периодически начинал громогласно храпеть, чем сильно раздражал чувствительные уши командира.
За спиной жука, не касаясь земли, плавно скользила вперед скульптура из светлого, сыпучего камня. На летящей прямоугольной тумбе расположилась фигуристая женщина, одетая в воздушную, облегающую накидку. Каменная женщина сидела в медитативной позе, положив руки на колени. Другой парой рук, она закрывала лицо, будто рыдала. У скульптуры были длинные волосы, широким веером закрывавшие ее спину, а за ушами торчали две пластины, напоминавшие здоровенные расчески. Отверстия между их зубьями периодически вспыхивали ярким светом, когда статуя издавала звуки.