Людей становилось все больше и больше. В честь своей богини они носили багровые мантии и организовывали пиры и оргии у древа, приносили ему жертвы и дары в обмен на защиту и плоды.
Как-то осенью металлические птицы вернулись. Они убивали людей и разрушали идолов Тиры. Мощный удар молнии пронзил огромный ствол. Древо загорелось, издавая глубокий стон из недр земли. Из-под обгоревшей коры сочилась кровь. Кэил стоял вдалеке и смотрел, как огромное красное дерево пылает, а людей разрывают металлические когти.
Ветер смёл видение. Вокруг были болотистые поля, скрытые густым туманом. Кэил повернул голову и увидел женщину в багровой накидке, которая вела его.
– Наша кровь поддерживает в ней жизнь. Она наша мать, мы ее дети, – затараторила она, указывая вперед.
Кэил проследил за ее рукой. Огромное высохшее дерево стояло на одиноком высоком холме. Обгоревшие костлявые ветви-пальцы уходили прямиком в серые облака, мощный белый ствол рассечен уродливым черным шрамом.
Кэил направился ближе к дереву. Издалека он не смог оценить его настоящие размеры. Оно было гигантским! Два десятка человек не хватило бы, чтобы обхватить его ствол.
От подножия холма медленно шагал Красс. Глаза его скрывали очки с затемненными стеклами. Горвиры хорошо видели в темноте, но дневной свет слепил их.
– Ты изменился, – прогудел горвир.
Красс пристально осматривал Кэила.
– Не могу сказать то же про тебя, – улыбнулся Кэил. – Как вы забрели сюда?
– Раньше я бы сказал, что меня привела сюда интуиция. Та самая, которая заставила меня выйти на заснеженные склоны и найти тебя. Но я все больше подозреваю, что даже если это и интуиция, то точно не моя.
– Понимаю, о чем ты, – задумчиво произнес Кэил.
– Только не говори, что ты тоже идешь неведомо куда, следуя каким-то непонятным чувствам. Я-то надеялся, что найду ответы здесь и, когда увидел тебя, – горвир хмыкнул, – думал, что уж сейчас точно узнаю ответы.
– Сюда меня привела она, – Кэил указал пальцем в сторону женщины в багровой накидке, которая стояла рядом. – Но мне, как и тебе, не хватает ответов. После того как я покинул вас, я как будто со стороны наблюдаю за сменяющимися картинками. Не уверен, что полностью управляю собой. Это похоже на течение реки – лежишь на воде, и она несет тебя. Я смотрю по сторонам, пытаясь уловить происходящее, и с каждым днем все сильнее ощущаю течение, несущее меня вперед.
Горвир провел рукой по пышным усам.
– Ты знал, что к северу отсюда живут аргоры?
– Нет, – удивился Кэил.
– Когда меня привели сюда, я знал, зачем я здесь, – Красс не сводил глаз с севера, будто он смотрел сквозь сотни миль. – Они слишком близко, чтобы я просто прошел мимо.
– Они ответят за свои преступления, – кивнул Кэил.
– Я знаю их крепость. Она стоит на острове в толще горы, окруженная бездонной пропастью. От входа в гору, где находятся врата наружу, до крепости лежит лишь один мост. Пройти его будет очень сложно, но у меня есть план.
Красс протянул свой молот Кэилу.
– Когда-то, еще до смерти, мы занимались алхимией. Мы изобрели вещество, способное поглощать магию. Доспехи и оружие с вкраплениями такого вещества могли бы уровнять всех: горвиров, и людей, и даже богов, – Красс указал на капсулу в центре металлического бойка, в которой переливалась черная густая жидкость. – Мы сможем сделать машины, генерирующие туман с вкраплениями этого вещества, это должно заткнуть магию аргоров, но, чтобы сделать их, нам нужен горн и много металла.
Кэил посмотрел на абсолютно черное вещество, которое, казалось, поглощает сам свет.
– Это весь объем, который мы успели сделать, – Красс уронил молот на землю, боек ушел в мягкую почву. – Ты видел бойню, которая была после. За это вещество боги решили уничтожить наш клан. Мы мертвецы, человек, – Красс оперся на рукоять и уставился черными стеклами очков на Кэила. – В ту ночь у нас отняли будущее, и теперь мы слоняемся по чужому миру, ожидая окончательной смерти. И все, что держит нас в живых, – это желание взглянуть отцу в глаза и спросить: как мог он отвергнуть нас?
– Мы восстановим справедливость, Красс, – Кэил положил руку на огромное предплечье горвира.
– Это неплохой бонус, человек. Но главное – я хочу впиться собственными руками в его глотку и увидеть, как жизнь покидает его.
– Сначала мы должны восстановить культ, – вмешалась женщина, стоявшая рядом с Кэилом.
– У нас нет времени на твои культы, – презрительно скривился Красс.
– Нечестивый не знает, – она стала уговаривать Кэила, наспех произнося слова. – В нем нет жизни, он не ведает Великой Матери. Он ничего не знает. Мы восстановим культ. Нам надо восстановить культ.