– Новый мир все равно воцарится, со мной или без меня, – прохрипел Красс. – Он будет символом мечты горвиров о справедливости. Все будут равны, не будет ни магии, ни богов.
– Представь сад, где одна кривая и бесплодная яблоня мечтает, чтобы все деревья были не только кривыми и бесплодными, но еще и обязательно яблонями, – вот твой новый мир. Надеюсь, что отец не позволит этому наступить.
– Где был отец, когда твой город пал? Почему не заступился за тебя и твой клан? – Красс криво усмехнулся, стиснув окровавленные зубы.
– Мне это неведомо, брат. В этом разница между нами: я задаюсь вопросом «почему я не понял его замысел?», а ты – «почему он не поступил так, как я ожидал?» А знаешь… ведь отец тогда не смог убить тебя, он сохранял надежду, что ты сможешь исправиться. Но этого так и не произошло. Видимо, гордыня – это то самое зло, которое ослепляет настолько, что ты скорее выберешь гнить в темном подземелье по собственной воле, нежели жить счастливо в чужом мире. Надеюсь, твоя душа найдет покой, брат…
Мельгор замахнулся молотом, но за его спиной возникла тень с ножом. Нож впился в лишенную брони спину аргора. Он изогнулся, от боли задрав голову вверх и обнажив горло. Болт, выпущенный тенью с арбалетом, впился в его горло. Он захрипел и пошатнулся. Тень генерала юга с разгона пробила копьем грудную клетку Мельгора, и он слетел с края пропасти в черную бездну.
– Не-е-ет! – заревел Красс и бросился на край пропасти.
Красс упал на колени перед обрывом, простирая руки вниз. Горвиры, ввязавшиеся в бой с аргорами у входа в тоннель, потеряли одного из своих. Тени Кэила пришли на помощь и оттеснили защитников.
– Меня утомила ваша семейная драма, – весело сообщил Кэил. – Ты нужен мне живым и желательно целым.
Красс заревел и побежал в сторону Кэила, схватил его за шкирку и оторвал от земли. Ни одна мышца на лице Кэила не дрогнула.
– Я сказал тебе, что Мельгор мой!
– Он бы тебя прикончил, – хохотал Кэил. – Ты же хотел что-то почувствовать. Я вижу тебя насквозь, и ты очень даже расчувствовался!
– Не играй со мной, человек, – горвир сжал кулак и сдавил горло Кэила.
– Ладно. Поставь меня на место, – скомандовал Кэил.
Горвир оскалился, зарычал, но отпустил его.
– И подбери сопли. Мы пять лет с тобой шли к этой цели, и теперь я не дам словам какого-то сверкающего крота с парой фокусов все испортить.
– Его слова ничего не значат. Но он должен был погибнуть от моей руки.
– Я сообщаю тебе о том, что твой план не сработал: он тебя почти прикончил! – веселился Кэил.
– Все должно было закончиться не так…
Красс ушел, сел на краю и свесил ноги в бездну.
– Красс! Красс… Собери себя в кучу, это только начало, у нас еще полно дел! – крикнул ему Кэил.
– Что будет с выжившими аргорами? – спросил Кэила Анкс, когда тот проходил мимо.
– Кто-то выжил? Мне нет до них дела, – махнул рукой Кэил. – Пусть сам решает, а если нет, то можно скормить их яростным.
Он развернулся и ушел во дворец.
Анксу стало не по себе. Кэил изменился до неузнаваемости. Неужели сила так опьянила его? Или, может, кто-то другой контролировал тело Кэила? Тира? А вдруг это и была истинная личность Кэила? Анкс не знал. Он подошел и сел рядом с Крассом. Великан смотрел в пустоту под ногами.
– Я его совсем другим представлял, – тихо произнес Анкс. – Кровавый тиран, безжалостный убийца или вроде того… Но то, что он говорил, не лишено смысла…
– Он всегда умел говорить и не умел слушать, – прошептал Красс. – Наши взгляды на мир никогда не были тождественными: я хотел, чтобы все были равны и свободны от изначальных ограничений, а он слышал в этом невежество и заносчивость. После того, что он сделал, я ненавидел его и хотел его смерти. Но я никогда не думал, что все закончится именно так, – Красс вытер глаза огромным кулаком. – Он ведь даже не жалел о том, что совершил! Ни раскаяния, ни сожаления, ни даже тени сомнения. Этот фанатик до конца был уверен в праведности отца. И отец… он не явился защищать Мельгора, он бросил его на смерть, а Мельгор до конца защищал отца. Как мог он оставаться таким слепым все эти годы?
– Он мертв, Красс, так или иначе.
– Я тридцать два года представлял себе этот день. Думал о том, что он скажет, что я скажу. И передумал все варианты, но, как водится, на деле все оказалось совсем не так.
– Кэил не прав в том, что он сделал и сказал и, главное, как он это сделал.
– Мальчишка ощутил силу и власть. Стал заносчив. Но неважно, он приведет меня к цели. Это главное.
– И слова Мельгора, – продолжил Анкс, – не показались мне безумными. Он в чем-то был прав.