Три человека находились в роскошном кабинете. В элементах интерьера всюду была позолота и искусная резьба по дереву. Картины самых знаменитых художников прошлого висели на стенах, добавляя атмосферу богатства и достатка.
Эта троица по внешности была совсем разной. Один них — огромный толстяк с двойным подбородком и узким разрезом глаз. Он сидел в кресле больших габаритов, специально сделанном для него. Ведь обычное кресло ни за что не смогло бы уместить этого жирного борова.
Второй мужчина был крайне худощав. Лицо с острыми и резкими чертами выражало надменность, которая глубоко проникла во все его естество. Также у него была остроконечная козлиная бородка и жиденькие усы.
Третий, наоборот, выглядел как мускулистый атлет, с русыми бакендбардами и какой-то животной аурой. Казалось, он и не человек вовсе, а скорее, яростный дикий волк.
Вся троица независимо от своего телосложения была одета в дорогие и представительные наряды аристократов. Но они не являлись обычными аристо. Каждый был хорошо известен в Российской империи. Ведь они были главами трёх могущественных союзных родов. Толстяка звали Анатолий Пономарев. Худой мужчина с козлиной бородкой был Андреем Агафоновым. Ну и последний, мускулистый человек с бакендбардами — это Ростислав Вербицкий. Главы трёх родов, которые одиннадцать лет назад приложили много усилий, чтобы Кутузовы пали, собрались вместе для обсуждения текущих вопросов.
— Давайте начнем с мелкого ублюдка Кутузова, — первым заговорил Пономарев.
— Ты об Алексее Кутузове? — хмыкнул Агафонов, доставая бутылку элитного виски со специальной стойки для хранения алкоголя и садясь в ещё одно кожаное кресло.
— О нем самом, — кивнул недовольный толстяк.
— Тогда начнем с самого начала, — заговорил Вербицкий. — Мы привлекли несколько наших вассальных родов для того, чтобы их молодое поколение, учащееся в той же царской школе, что и наследники Кутузовых, максимально тех угнетало. Даже директора школы подкупили, чтобы он не вмешивался. Нужно было сломать их для того, чтобы в будущем у их рода не было шансов снова подняться в силе. Казалось бы, тривиальная задача. И лучше всего с ней справился Иван Слепнев. Он затравил этого Алексея так, что тот начал собственной тени бояться. Но неожиданно ситуация приняла скверный оборот: Алексей очень резко изменился и даже вызвал Слепнева на дуэль, где впоследствии разгромил его. Что думаете на этот счёт?
— Люди не меняются так кардинально в один момент. Тут явно что-то нечисто, — задумчиво пробормотал Агафонов.
— Согласен с тобой, Андрей. Но у меня нет идей, в чем тут дело. Но как мне кажется, ещё более непонятно как Алексей смог стать таким сильным без магии эфира. Сначала побил Неофита, а потом и Адепта. Откуда и как он обрёл эту неизвестную силу? — спросил Вербицкий.
— Нужно схватить мальчишку и пытать его пока тот не расскажет, — скривился Пономарев, отчего его толстое лицо стало ещё менее привлекательным.
— Дурак ты, Толя, — презрительно сощурил глаза Агафонов. — Забыл, что хоть императору и пришлось в прошлом стерпеть нашу войну против Кутузовых, но учитывая, что он до сих пор защищает их род, то император должен знать, что на самом деле прошлый глава рода Кутузовых не был виновен в предательстве и его подставили. Император был близким другом Всеволода Кутузова и, уверен, он чувствует вину за то, что из-за его бездействия их род пал. Теперь же он со стороны защищает их, и если мы предпримем что-то слишком резкое или напрямую навредим Кутузовым, то, думаю, сильно пострадаем. Так что мы не должны действовать необдуманно.
— Андрей прав. Из-за императора мы не можем напрямую вредить Кутузовым. Именно поэтому мы выбираем окольные пути, чтобы быть уверенными в том, что их род так и останется павшими предателями, — закивал Вербицкий, барабаня пальцами по подлокотнику кресла.
— Нам нужно узнать, что творится с этим мальчишкой. Хотя мне кажется, со временем это само собой станет известно, — предположил Агафонов.
— Как знать, — вздохнул Вербицкий, и троица давних друзей перешли к другим насущным вопросам.
На следующее утро я одевался в школьную форму, готовясь учебному дню. Вдруг в мою комнату зашла Рита.
— Господин, почему вы не позвали меня, чтобы я помогла вам одеться? — спросила девушка, забавно склонив голову набок.
— Я что, по-твоему, трехмесячный младенец? Зачем мне тебя об этом просить?
— Потому что я ваша личная слуга, — насупилась служанка. — Кроме того, вы часто куда-то уезжаете, не позволяя мне следовать за вами. Из-за вашего эгоизма я не могу выполнять свои обязанности!
— Рита, — устало вздохнул я, — ты никак не можешь помочь мне, если поедешь со мной. Скорее, только помешаешь. Так что никуда я тебя с собой брать не буду.
— Наверное, у господина от меня секреты, и вы мне не доверяете. Как мне заслужить ваше доверие?
— Рита, у всех есть свои секреты. Тут дело не в доверии. Так что успокойся и хватит страдать хернёй, — я уже начинал немного злиться.
— Господин не знает, как правильно общаться с женщинами. Со мной так разговаривать ещё можно, так как я ваша служанка, но если господин то же самое будет делать с другими девушками, то умрет девственником, — лукаво усмехнулась Рита.
В ответ я подошел к ней вплотную и ущипнул за бедро.
— Мне больно, господин, — возмутилась девушка, не ожидавшая подобного.
— А нечего меня провоцировать. Иначе девственности я лишусь прямо сейчас в этой комнате, — после недвусмысленного намека я пристально посмотрел ей в глаза.
Но Рита нисколько не смутилась. Она довольно расплылась в улыбке и провела своим красивым изящным пальчиком по моей щеке.
— Господин, я, как ваша служанка, всегда готова исполнить свой долг. И если вам что-то нужно, вы в любой момент можете ко мне обратиться даже в таком вопросе.
—Тьфу, тебя вообще ни чем не смутить, — закатил я глаза.
— Вы, господин, пока что слишком юны и неопытны для того, чтобы я смутилась от ваших слов, — звонко рассмеялась Рита.
Я не стал дальше болтать со служанкой, потому что и так потерял много времени. Такими темпами я опоздаю на первый урок. Так что, быстро одевшись, я спустился вниз. Ну а дальше все, как всегда: автомобиль, школа, уроки, обед в столовой в кругу друзей.
Нас, как обычно, было шестеро. Я, сестра, брат, Игнатов, Метисов и Настя. Но к моему удивлению, вскоре к нашему столику подошли ещё двое: Лена Бойцова и Елизавета Зырянова.
— Мы можем к вам подсесть? — спросила Зырянова, приветливо улыбаясь.
— К сожалению, у нас уже нет места за столом, — отказал я.
— Слышь ты. Думаешь, я не понимаю, что это только отговорка, чтобы не пускать нас с подругой к вам за стол? — наехала на меня Бойцова. — Если ты считаешь, что раз победил Бережанова, то стал самым крутым парнем на селе, то я тебя разочарую. Если сразишься со мной, я от тебя мокрого места не оставлю.
Я уже хотел ответить на наезд, но, к моему удивлению, Зырянова встала на мою защиту.
— Лена, ты тут не права. За их столом действительно нет больше места. Леша сказал так не для того, чтобы отшить нас.
— Если вы не против, у меня есть предложение, — вклинился в разговор Влад, — давайте мы пододвинем еще один стол для того, чтобы все уместились.
— Отличная идея, — поддержала его Алина и все остальные согласились.
Вскоре, благодаря общим усилиям, два стола были поставлены вместе, и наконец все смогли усесться.
— Лёша, ты меня очень впечатлил на отборе. Расскажешь, как ты стал таким сильным? — заинтересовано спросила Зырянова.
— Боюсь, он тебе не ответит, — усмехнулся Игнатов. — Ты не представляешь, сколько раз мы пытались у него это вызнать. Пока что безрезультатно.
— Не такой уж он и сильный, — презрительно скривилась Бойцова. — Я бы его под орех разделала.
— Ага, только ты Адепт, а Леша вообще магией не владеет, — неожиданно меня начала защищать Настя.