Четырнадцать часов, целых четырнадцать часов, я не мог найти ничего кроме различного металлического мусора. Заодно разобрался с настройками профессионального металлоискателя. Там, знаете ли, столько нюансов... — отстройка от почвы, параметры дискриминатора, регулировка чувствительности и многое другое. В автоматическом режиме металлоискатель выделял буквально всё, начиная от сгнивших гильз ещё военного времени и алюминиевых водочных крышек-козырьков советского периода и до здоровенных шестерней от старого трактора. Я реально упарился махать лопатой, проверяя каждый подозрительный сигнал. И только позже включил голову, прикидывая, что именно нужно найти. Какую-то большую железку. То есть много чёрного металла и вероятнее всего на приличной глубине. Перенастроив металлоискатель, сразу отсёк подавляющее большинство ложных сигналов. К слову — в земле за деревней хватало различных ржавых железок. Части сельскохозяйственных механизмов, строительная арматура, непонятного назначения древняя старина, превратившаяся в бесформенные комки ржавчины с землёй. Снова приходилось проверять каждый подозрительный сигнал, ибо за ним могла прятаться нужная цель. Ещё не до конца пожухлая трава и разросшиеся кусты сильно мешали поискам, периодически приходилось вырубать их с помощью мачете. И вот, наконец, чёткий и сильный сигнал чёрного металла в самых неудобьях посреди торчащих пеньков от вырубленных кустов. Сначала пришлось подрезать крепко перевитые корни и отворачивать большой пласт дёрна. Затем углубиться на полметра в глинистую почву, где штык лопаты упёрся во что-то твёрдое. Расширяя раскоп, откопал облезшую и местами заржавевшую железную крышку уходящего вглубь земли бетонного колодца. Бетон оказался каким-то особенным, мой мачете его с трудом царапал, да и крышка поражала своей прочностью, несмотря на непрезентабельный внешний вид. Запорный механизм прятался внутри, и до него требовалось как-то добраться. К настоящему моменту я прилично выложился, мне сильно захотелось обложить всё взрывчаткой и решить вопрос проникновения наиболее кардинально, едва сдержался, позвав помощников из деревни. Уже стемнело, хотелось еды и отдыха, пусть придумают, возможно, справятся и без меня. Озадачив народ проблемой, неспешно поплёлся к дому, где меня ждал сытный ужин и ласковая жена. Очередной день в Зоне подошел к концу.
Крайне неприятно выбираться из тёплого и сухого дома под холодный осенний дождь. Временами слабый дождь сменялся сильным, затем снова слабел. И ещё порывистый ветер шумел в постепенно облетающих кронах деревьев. При взгляде со стороны, лес всё ещё большей частью зелёный, но то тут, то там отчётливо видны на тёмном фоне яркие желтые и даже рыжие пятна. И с каждым новым днём пятен становится всё больше и больше. Лишь растущие на высоком берегу острова сосны выглядят совершенно одинаково во все времена года. Как мне ни хотелось вылезать из тепла в промозглую сырость, но есть такое противное слово — «надо». Накинув капюшон плаща, неспешно побрёл в сторону деревни.
Едва вывалившись из тайной тропы, отметил большие изменения у найденного вчера закрытого колодца. К моему изумлению, массивная металлическая крышка оказалась открыта, в глубину подземелья тянулись три толстых шланга от пыхтящих сгоревшей соляркой передвижных бетонных насосов. Ходы оказались затоплены, и теперь справившиеся с запором мужики откачивают из них воду. А вот и главный специалист в области подземного строительства сюда идёт. Зовут его Михаилом Сергеевичем, как последнего иуду генерального секретаря партии Союза. Он, кстати, любит, чтобы его просто Сергеичем называли. Возрастом под полтинник, ещё вполне крепкое телосложение, обветренное морщинистое лицо, и весьма цепкий взгляд. Я мало интересовался историями жизни артельщиков, но про отдельных товарищей мне уже рассказали. Среди своих знакомых Сергеича периодически называли «Кротом», из-за особенностей его бывшей работы. Метрострой, тоннелепроходка и другое подземное строительство. Вчера я скромно понадеялся, что именно он и решит проблему с закрытым люком без привлечения радикальных средств. Наконец-то он подошел ближе, протягивая мне руку. Поздоровавшись, я спросил его, как он так быстро справился.