- Не тот ли это Джимми Виллер? - ему не хотелось верить воспоминаниям, которые выбрались на свет, из почти забытого им детства.
Лично Виллера он не знал, и слава богам. До него доходили лишь складно сложенные страшилки, что гуляли из деревни в деревню.
Джимми Виллер: взрослые прозвали его "Котик Джим" питал он неописуемую любовь к двум вещам, это тишина и долгие прогулки со своим котом, которого он ласково прозвал "Котя"
Котя имел невероятно рыжий окрас, который гармонично смотрелся с усеянным веснушками, лицом Джима. По своей натуре, Джимми был собственник, и поэтому он неописуемо злился, и гневно топал ногами всякий раз, когда кто-либо проявлял желание погладить котенка, он не скупился и на гневные выражения, которые в силу его возраста, воспринимались взрослыми с улыбкой. Однако деревенская детвора его быстро невзлюбила. Вскоре Котик Джим стал избегать подростков, с которыми раньше играл, и взрослых, которые так и норовили чем-то подкормить котенка. Прятаться он любил у реки, тихо, спокойно, не кто не беспокоит. Котя не отходил ни на шаг от Джима, он испытывал самую настоящую любовь к хозяину, и не давался в руки не кому кроме него.
Обозлившись на эту парочку, подростки решили позабавится. Будучи детьми, они смутно различали, что такое хорошо и что такое плохо, главное, чтобы было весело. Придя раньше Джимма к речке, четверо детей спряталось в кустах у берега. Котик Джимми, как обычно к обеду отправился на свое любимое место, выломал не большую веточку, и принялся играть с Котей. Он мельтешил листком, что нарочно оставил на веточке, перед носом Коти, и уводил в сторону, когда тот кидался на него пытаясь поймать, пушистыми лапками. При виде этого, Джимми заливался смехом. И тем самым вызывал неописуемый гнев у одного из спрятавшихся детей.
" Посмотрим, как ты посмеешься после этого"
Подумал разгневанный подросток
"Вот смеху-то будет"
Он вышел из укрытия, и совершенно спокойно подошел к своей цели. Джим нагнулся за котенком, но успел ощутить лишь скользящее прикосновение, мягкой шёрстки по пальцам. Тот проклятый подросток, что мочи в детской ноге, пнул Котю под живот, так сильно, что тот издал на непроизвольном выдохе жалобный возглас. Удар вышел настолько сильным, что котёнок отлетел в глубокую, бушующую реку.
Ошеломленный внезапной агрессией Джим, в начале не поверил глазам. Он в отчаяние глянул на гордое выражение обидчика, который деловито скрестил руки на груди, и не раздумывая прыгнул в след за Котей.
Бушующая река вмиг забрала его тело на глубину, не оставляя шанса на спасение.
Четверо детей стояло у берега пытаясь переварить произошедшее. Один из них выкрикнул.
- Ну и дурак! Сам виноват!
Остальные члены команды молча кивнули, и отправились домой, решив оставить произошедшее втайне.
Детвора продолжила резвится, мотаться по окрестности, и как ни в чем не бывало, неподдельно смеяться. Им казалось будто они совершили правосудие, ни один из них не знал точного значения этого слова, однако величественность его звучания, приводило в восторг детские умы.
Истинное правосудие свершилось в полночь, когда на деревню опустился густой, наполненный скорбью туман.
Четверо детей неосознанно, находясь в полусонном состоянии, навсегда покинули родительские дома. Придя в полное сознание, они стояли на коленях у берега реки, полностью потеряв контроль над собственными телами. До них доносился приглушенный, как бы из-под воды, кошачий плачь.
Они встали на ноги, и подошли близко к берегу, на самом деле им хотелось бежать сломя голову, но ноги по-предательски стояли не подвижно.
Из реки стал медленно выходить Джимми, освещенный светом полной луны. От виска и до затылка виднелась глубокая, идущая зигзагом рана.
Джимми был напитан речной водой, отекшее лицо сохранило на себе безумие испуга. На белых опухших руках сидел злобный рыжий кот.
Четверо постепенно стали заходить вводу. Чем больше выходил Джим, тем глубже погружалась четверка. Они прошли, не обронив и взгляда на утопца. Тот же с трепетом поглаживал болезненный бок Коти. Правосудие восторжествовало в туже секунду, детвора сделала последний свой вздох и отправилась ко дну. Джимми же сел на свое привычное место, и пустыми, неосознанными глазами уставился в реку.
На утро, четверо трупов обнаружили в собственных кроватях.
В детстве Гловера начинало трясти только от одной мысли, как мертвые, опухшие от речной воды, детские тела, самостоятельно возвращались в родные дома, где беззаботно спали ничего не подозревающие родители.