Глечик? – удивленно пропел женский голос – низкий и мягкий, будто плюшевый. – Почему ты здесь? Совсем один? Замечтался, наверное?
Да, немного, - робко прошептал Глечик, щурясь и оглядываясь.
Все вокруг было залито ярким голубым сиянием, какая-то невидимая сила держала Глечика на весу.
-
И о чем ты мечтал?
-
Ну, - замялся он, - я думал, хорошо бы, если бы у меня были крылья, и я бы мог летать. Смотреть, что творится вокруг. Сверху можно все как следует разглядеть и решить, что хорошо, а что плохо.
-
Для такого маленького червячка у тебя слишком много мыслей, - засмеялся голос.
-
Вовсе нет, - смутился Глечик, - чаще всего мне в голову приходит именно это.
-
Мечты, - перебил голос, - если дать им волю, не приведут к добру.
Глечик вздохнул. Если целыми днями сидишь в коробке, не означает, что у тебя нет никаких желаний.
-
Я расскажу одну историю…
Глечик обожал истории. Каждый вечер он выбирался из своего коробка, чтобы ему что-нибудь рассказали.
«В одном маленьком городке у моря жил мальчик, - сказал плюшевый голос. - У него была такая богатая фантазия, что она не умещалась в голове. Можно сказать, что он слишком широко открывал волшебное окно своего воображения. Он только и делал, что мечтал целыми днями напролет, но в жизни от этого не было никакого толку. Дети не хотели с ним дружить, потому что он придумывал игры до того замысловатые, что никто, кроме него, не понимал правила. Он не видел границ между жизнью и игрой и никогда не умел вовремя остановиться. В школе он не мог усидеть на одном месте и вместо упражнений в тетрадке рисовал то, о чем ему мечталось.
Когда мальчик вырос, у родителей не было времени перевести дух. Мальчик поджигал сараи, потому что ему мерещилось, будто в них прячутся чудовища, посыпал перцем пирожные, которая готовила в кондитерской его мама, уплывал на отцовской лодке так далеко в море, что его искали всем городом, а также совершил еще немало нелепых и опасных подвигов, крупных и мелких. Из-за своей неуемной фантазии он переломал и перепортил кучу вещей, расстроил массу церемоний и нарушил множество городских правил. Он перессорил свою семью с соседями и в довершение всего бросил школу. Вскоре мальчик обнаружил, что остался один-одинешенек наедине со своими мечтами. Семейная кондитерская, когда-то любимая и горожанами, и туристами, закрылась, их дом стали обходить стороной. Родители остались без денег и были несчастны, а он сам не знал, куда себя деть.
И вот однажды рано утром мальчик написал записку: «Уезжаю в столицу попытать счастья.» Потом он пошел к берегу, вошел в воду и поплыл. Он заплыл туда, где его никто не мог видеть, улегся на спину и уставился в небо, в котором в этот день не было ни облачка. Он заплакал, и слезы, соленые, как само море, покатились по лицу. "Я приношу одни несчастья. Но это все не специально. Вокруг такая скукотища, так и хочется все немножко оживить! – в отчаянии думал он. – Если я не могу найти себе места на земле, пусть море поднимется и разорвет меня на куски!" Мальчик закрыл глаза. Но ничего не произошло – море, и в его воображении, и на самом деле продолжало оставаться спокойным. Тогда мальчик зажмурился, заплакал еще сильнее и включил свою фантазию на полную катушку. И тут случилось. Его разорвало на куски. Хотя море при этом даже не вздрогнуло».
Глечик испуганно ахнул. Он всегда принимал близко к сердцу все, что ему рассказывали. А бархатный голос продолжал.
«Но мальчик не исчез совсем. Правая нога его превратилась в цветок, который растет на окне в одной небольшой гостинице. Левая нога - в обломок серфа, который валяется у старого сарая, возле скал, где растут одни колючки. Правая рука… О, правая рука стала маленькой обезьянкой, которая живет на Зеленом острове. Левая обернулась сетью с красными поплавками, которой теперь ловит рыбу хозяин ресторанчика под названием "Веселая Корюшка". Тело бедняги опустилось на дно круглым камнем, и на него приплывают посмотреть со всего моря, потому что камень этот особенный. А вот голова… Что-то я не припомню, Глечик, что стало с головой… Думаю, голову он просто потерял. Теперь видишь, как тяжело управляться с мечтами?
Глечик взволнованно и тяжело дышал.
-
Но ведь он не виноват, этот мальчик, что таким родился…