- Не пугайте его. Он будет в норме. Мне нужно одолжение, не более.
- Да? - проговорил Вишневский. Маргарита прервала звонок и поспешно набрала СМС: "я случайно". Сказать что-либо брату и не вызвать при этом подозрений с его стороны, да и со стороны неизвестного она бы не сумела.
- Хорошо. Положите трубку. Я перезвоню на смартфон. Никаких посланий в бутылках. Тише воды, ниже травы, и все сложится удачно, не только для вас и Димы, но и для других важных для вас людей. Спуститесь на первый этаж в левое крыло, первая дверь справа - кабинет пустой, он будет открыт и ждите.
Рита положила трубку, успела свернуть скайп, как тут же раздался обещанный звонок.
- Идите, - скомандовал неизвестный.
Девушка взяла свои вещи и тихо покинула кабинет, стараясь лихорадочно сообразить как ей выбраться из сложившейся ситуации, безвыходность которой была совершенно очевидна.
Олег отключил телефон и отправил его в бардачок с глаз подальше. Он мог выдержать Марину в любое время, но не сегодня. Он чертовски устал от работы, от маниакальной любви собственной жены, ее стремления сделать брак идеальным. Все, чего он хотел сегодня, забраться к Ульяне под одеяло и забыться до утра, просто спать с ней рядом, обнимая и забывая, что есть реальность, которая залезет к нему в голову утром и разобьет хрупкий лед иллюзий и желаний. Он взглянул на темнеющий, затянутый тучами осенний небосвод и, мысленно пожелав солнцу удачи в сражении с демоном зимы, открыл своим ключом дверь и собрался заскочить в подъезд, когда позади прозвучал тихий, мягкий и потрясающе сексуальный голос:
- Прошу прощения. Мне кажется, вы ищите меня как серийного убийцу.
Олег развернулся на сто восемьдесят. Усталости и сна словно и не было. Табельное оружие осталось в сейфе, так что единственное, что он мог противопоставить противнику была сила таланта одаренного.
Невысокая брюнетка в кожаном красном плаще стояла неподалеку и внимательно спокойно рассматривала Степанова.
- Видимо, стоило прийти к вам раньше, как только появились первые подозрения. Но до последнего не верилось, что подобное возможно. Ну, и поверить, если честно в то, что тебя кто-то считает убийцей, дико и страшно, до паники страшно, - женщина обняла себя за локти и немного поежилась. Резкие порывы ветра раскидывали черные пряди, приводя в беспорядок прическу. Незнакомка осторожно убрала их за уши и смущенно и теперь уже немного испуганно взглянула на Олега. - Полагаю, глупо прозвучит и ужасно избито, и все же... я тут совершенно не при чем. Только боюсь, мне никто не поверит.
Степанов прислушался к своим ощущениям. Если это была Вопар, а дело шло к тому, то шансов у него не было против нее никаких. Лучше притвориться слушателем и по возможности вызывать ребят.
- Расскажите подробнее, - кивнул Олег, став внешне более расслабленным, и захлопнул дверь подъезда, возводя между Вопар и Ульяной пусть условную, но преграду.
Макс ходил кругами вокруг дежурной машины, рядом нервно стучала ладонью по бедру Анна Афанасьевна.
- Мам Ань, подпиши! - шипел он, готовый порвать упрямую пожилую женщину. Мимо тенью прошмыгнули двое ОМОНовцев из взвода по работе с одаренными. Ребята только что прибыли на место и уже были готовы произвести захват. Ковалев никогда сильнее не ненавидел маму Аню.
- Ну же! Афанасьевна! Они ее не знают! Никто не знает ее лучше меня! Подпиши, и я смогу пойти туда и не стать причиной смягчения приговора!
- Нет, - женщина скрестила руки на груди и уставилась на желтые прямоугольники окон в черной глыбе загородного дома, принадлежащего Радаевой Любови Ивановне. - Есть обученные люди. Они прекрасно справятся и без тебя. А тебе официально приказываю: забирай Маргариту, езжайте с ней домой. Проспитесь, и утром ты явишься на работу. Выспавшийся, спокойный, один, а я, увидев это, подмахну, не глядя, бумажку. Согласен? Эта краса от нас никуда не денется.
- А Катя?
- Я допросы вела, когда ты пешком под стол ходил. Так яснее? - теперь уже мама Аня начала злиться.
Макс смял злополучный лист бумаги. Чудовищным усилием воли ему удалось сдержать рвущиеся наружу эмоции, развернуться и молча удалиться к дежурной. И все же, несмотря на самоконтроль, дверью он хлопнул чуть громче обычного.
- Не пускают? - улыбнулся с водительского сиденья Палыч.
- Ты дежурный сегодня в парке? - угрюмо процедил Ковалев, не сводя пристального взгляда с лобвого стекла перед собой. В салоне горел свет, так что разглядеть что либо на улице в любом случае было невозможно, но Максу казалось, что в кромешной тьме он различает силуэт ее дома, прямо там, за деревьями.
- Поменялся, у товарища дочка родилась. Не дежурить же мужику в самом деле.
- Нет, - подтвердил Максим, размышляя о глупости совершенной Афанасьевной. Нет никого, кто бы лучше знал детали дела, саму Вопар, насколько она опасна.
- Ты не ерши. Раз не пускают, значит так лучше. Никуда она от тебя не денется. Ребята вон, смотрел, и Степанова не вызывали.
Максим хмуро оглядел водителя, и только спустя мгновение в голове следователя созрела догадка.
- Палыч, ты знаешь что-нибудь о записке?
Мужчина озадаченно нахмурился. Ковалев, неопределенно махнул рукой, давая понять о незначительности упомянутой вещицы, и погрузился в размышления. Мама Аня не просто упрямилась или переживала за них с Олегом. Все было намного прозаичнее, и если бы он не был настолько полон рвения поймать скотину, то догадался бы сразу. Адресат злополучного послания не был установлен до сих пор, вот почему не вызвали Степанова. А не пустить их обоих стоило хотя бы потому что один из них являлся целью Вопар, ее навязчивой идеей. Получи она свое - события могут начать разворачиваться непредсказуемо. Но если сейчас среди штурмующих она не найдет того, кто ей нужен, то вполне вероятно на время продолжит играть образ Радаевой, штатного сотрудника "Медиума". В том, что любой психологический внешний барьер эта женщина с легкостью преодолеет и узнает о приближении и перемещении ОМОНа по территории дома, Макс не сомневался.
- Стоим? Или едем куда? - спокойно поинтересовался водитель.
- Давай обратно. Там подождем. Сам Степанова найду.
Палыч кивнул и завел железного коня.
Ковалев невидящим взором наблюдал, как проносятся за окнами ночные пейзажи. Каждая секунда в дороге казалась непроходимой вечностью. Он то и дело смотрел на циферблат наручных часов, злясь на тянущиеся мгновения неизвестности относительно происходящего за городом. Хотелось поскорее добраться до этой женщины, заставить ее сознаться, посадить в клетку до конца жизни. Какой бы исключительной она не была, но выбраться на свободу ей уже не удастся. Для таких как она не держали наручники - свободу особых ограничивал сильнейший нейролептик. Не гуманно - зато эффективно. Иных мер обезопасить общество от действий подобных граждан просто не существовало, ибо никакие замки не остановят того, кто способен управлять разумом тюремщика.
Макс взлетел по ступеням на второй этаж, прокручивая в голове возможные варианты дальнейших действий. Важно было точно рассчитать стоит ли дергать Степанова или все же повременить. Ковалев вновь прокрутил в голове текст записки от Вопар, выучить который наизусть не составило труда. Ему до сих пор не верилось, что адресована она была именно ему. Странное, неподдающееся описанию ощущение держало сомнение на плаву, не давая ему потонуть под давлением уверенности окружающих.
Следователь толкнул дверь, намереваясь получить ласковый взгляд Цветка и все-таки вызвать от любовницы Олега. В том, что друг отдыхает в объятиях Ульяны, Макс не сомневался - слишком хорошо изучил Степанова за эти годы. Однако, замер на пороге так и не войдя внутрь. На кушетке, где недавно отдыхала его Маргаритка, восседала темноволосая красивая женщина, в которой вполне узнавалась та, в чей дом ему совсем недавно не позволили войти.