Выслушав, Эмми похлопала Мишель по руке.
— Насколько я помню, вы составляли очень красивую пару. Думаю, ты уже слышала, что он встречается с Бетси Клайв? Кстати, говорят, что она придет сегодня на вечеринку вместе с ним. Но, если ты поманишь его пальчиком, я не удивлюсь, что…
Мишель покраснела, вспомнив поцелуй в холле здания суда.
— Пять лет назад я, может, и была влюблена в него, — сказала она. — Но это было тогда. А сейчас… Бетси может забирать Конрада себе. Я никогда не забуду и не прощу ему, как он поступил со мной. То, что он сделал, нельзя исправить.
Когда Мишель уже подъезжала к дому своего отца, расположенному в нескольких кварталах от дома Эмми, она все еще думала о Конраде. Ей отчаянно хотелось спросить его, почему он взял деньги у ее отца, когда уходил от нее. Интересно послушать, как он, гордящийся своими этическими принципами, объяснит это, подумала Мишель.
Но она знала, что никогда не спросит Конрада об этих деньгах, потому что разговор будет для него слишком унизительным. Мишель не могла допустить этого, поскольку Конрад, несмотря ни на что, был далеко не безразличен ей.
Она больше не хотела думать об этом, но мысли сами лезли ей в голову, поэтому она очень обрадовалась, когда отец вернулся с работы. Они поболтали немного, и Мишель поднялась наверх, чтобы привести себя в порядок перед поездкой в клуб.
Она вошла в свою комнату, в которой ничего не изменилось с того времени, когда Мишель была еще школьницей — то же бежевое покрывало на кровати и серо-голубые обои в мелкий цветочек, — и принялась перебирать висящую в гардеробе одежду. Все было бы намного проще, если бы Мишель не знала, что в клубе может появиться Конрад. Но теперь она очень придирчиво осматривала каждую вещь, и ни одна не устраивала ее.
Я не собираюсь прибегать ни к каким женским хитростям, чтобы соблазнить Конрада, я только хочу поставить Бетси Клайв на место, чтобы он понял, на что променял меня, подумала Мишель. Перебрав еще раз свой гардероб, она наконец выбрала платье для коктейлей бледно-изумрудного цвета, хорошо сочетавшегося с ее светлыми волосами. Конрад уже видел Мишель в нем один раз, когда ухаживал за ней, и оно ему очень понравилось.
Мишель примерила платье — оно по-прежнему было ей впору, только ложбинка между грудями, видневшаяся в открытом вырезе, стала глубже за минувшие пять лет. Удовлетворенно кивнув своему отражению в зеркале, она сняла платье, повесила его на дверцу шкафа и пошла в душ.
Когда Мишель приехала с отцом в клуб, на нее обрушилось море комплиментов и восторженных возгласов. Но она не успела насладиться радушным приемом, потому что в зал вошел Конрад под руку с Бетси.
Мишель вынуждена была признать, что, хотя рыжеволосой журналистке уже слегка за сорок, выглядит та великолепно. Чтобы не смотреть в сторону прибывшей пары, Мишель заняла себя разговором с ближайшими соседями по столу.
Генри Пауэл поднялся и, перекрывая шум, предложил тост. Его короткая речь была встречена дружными аплодисментами, затем последовали веселые анекдоты и шутки в адрес виновника торжества. От избытка чувств Томас Блейк раскраснелся и растрогался чуть ли не до слез, когда Генри вручил ему вожделенный набор клюшек.
— Вы не должны были, — пробормотал он, окинув счастливым взглядом своих друзей, и, засмеявшись, добавил: — Но я чертовски рад, что вы сделали это. Я несколько месяцев ходил вокруг них, облизываясь как кот, но все никак не мог придумать для себя оправдание, чтобы купить их!
В благодарственной речи Томас не забыл пожелать скорейшего выздоровления своему помощнику Тодду Макрейну и сообщил друзьям, что Тодд собирается выдвинуть свою кандидатуру на должность городского прокурора.
После ужина начались танцы.
Мишель вынуждена была танцевать с Майком Россом, она не могла отказать ему, потому что этим глубоко обидела бы его родителей. Неуклюжий Майк постоянно наступал ей на ноги, в то время как Конрад вел свою партнершу с необычайной грацией и заботливой теплотой. Мишель умирала от ревности.
Они любовники, с мучительной тоской подумала она, вспомнив, какое наслаждение доставляло ей кружиться с ним в танце и чувствовать объятие его удивительных рук. И все собравшиеся в зале знают, что они любовники. Неужели обязательно демонстрировать свои отношения? Могли бы подождать, пока не уедут к нему домой, и уже там обниматься.
Мишель забыла, что Конрад танцевал так с любой женщиной, независимо от того, в каких отношениях он находился с ней. Ослепленная ревностью, она даже не заметила, что настроение у него далеко не из лучших.
Наконец нервы ее не выдержали. Извинившись, Мишель направилась в дамскую комнату. Но не успела она войти туда, как тут же пулей вылетела обратно — какие-то дамы судачили о Конраде и Бетси. С другой стороны бара находилась еще одна дамская комната, в которой, к счастью, никого не оказалось. Мишель пробыла там несколько минут, успокоилась немного и вернулась в зал.
Она старалась выглядеть бодрой, но лицо ее все равно оставалось сумрачным. Мишель была так озабочена тем, чтобы не выдать своего подавленного состояния, что не заметила высокого черноволосого мужчину в вечернем костюме, который стоял, облокотившись о стойку. Когда она поравнялась с ним, он остановил ее за руку. Мишель вздрогнула от неожиданности. К ее удивлению, это был Конрад, который оставил свою подружку, чтобы выпить пива в уединении.
— Я думал, ты уже ушла, — сказал он с оттенком приятного удивления. — Останься, составь мне компанию. Нам надо поговорить.
3
Мгновение превратилось в вечность. В воздухе забрезжила надежда. Но нить, которая соединила их, была настолько тонка, что могла порваться в любой миг.
Мишель хотелось спросить: «А где твоя подруга? Она не обидится, если застанет нас здесь вдвоем?»
Она судорожно размышляла, как ей поступить. Если она откажется или отнесется к его приглашению с сарказмом, то никогда не узнает, о чем он хотел поговорить с ней. Может быть, он собирается объяснить, почему ушел от нее? Если она упустит этот шанс, то рана в ее душе никогда не затянется.
Решив остаться, Мишель села на высокий стул и положила сумочку на стойку бара. Когда Конрад снова занял свое место, их колени почти соприкоснулись.
— Что ты будешь пить? — спросил он мягким глубоким голосом, который Мишель столько раз слышала в своих снах. — «Маргариту»?
Этот коктейль Конрад часто делал для них в своем потрепанном трейлере, который называл домом.
Мишель почти ничего не пила за столом, когда произносились тосты в честь ее отца, поэтому сейчас могла позволить себе это удовольствие.
— Хорошая идея.
Конрад, хорошо помнивший, в какой пропорции Мишель любила смесь текилы и лимонного сока — с добавлением трех порций сухого вина — сделал бармену заказ. Подождал, пока она попробует терпкий прохладный напиток, и только после этого заговорил.
— Ирония судьбы, что мы встретились снова в связи с делом еще одного Акана, — сказал Конрад. — Ты слышала, что случилось с Колином в тюрьме?
Мишель, предчувствуя недоброе, покачала головой.
— Он подвергся групповому изнасилованию, — сообщил Конрад. — От потрясения он онемел.
— Какой ужас… — прошептала Мишель, прикрыв на секунду глаза. — Бедный Колин. Он не заслужил, чтобы его держали в такой камере, не говоря уже о том, что с ним там сделали. Представляю, в каком состоянии он находится сейчас.
Способность сострадать, особенно слабым и униженным, была одной из черт, которые всегда привлекали Конрада в Мишель. Он считал, что ее доброта к людям не белой расы безгранична.
— Обещай мне, Мишель, что, если начнешь сомневаться в виновности Джона, поможешь мне докопаться до правды.
— Конечно. Отец поступит точно так же.
Ее ответ был слишком быстрым и неопределенным. Конрад же хотел, чтобы Мишель дала ему слово, без этого у них не будет оснований начать все сначала. И так-то им трудно будет общаться, учитывая, что он ушел пять лет назад без единого слова.