— Ирония судьбы, что мы встретились снова в связи с делом еще одного Акана, — сказал Конрад. — Ты слышала, что случилось с Колином в тюрьме?
Мишель, предчувствуя недоброе, покачала головой.
— Он подвергся групповому изнасилованию, — сообщил Конрад. — От потрясения он онемел.
— Какой ужас... — прошептала Мишель, прикрыв на секунду глаза. — Бедный Колин. Он не заслужил, чтобы его держали в такой камере, не говоря уже о том, что с ним там сделали. Представляю, в каком состоянии он находится сейчас.
Способность сострадать, особенно слабым и униженным, была одной из черт, которые всегда привлекали Конрада в Мишель. Он считал, что ее доброта к людям не белой расы безгранична.
— Обещай мне, Мишель, что, если начнешь сомневаться в виновности Джона, поможешь мне докопаться до правды.
— Конечно. Отец поступит точно так же.
Ее ответ был слишком быстрым и неопределенным. Конрад же хотел, чтобы Мишель дала ему слово, без этого у них не будет оснований начать все сначала. И так-то им трудно будет общаться, учитывая, что он ушел пять лет назад без единого слова.
— Я прошу не его, а тебя.
Сейчас Конрад думал о том, как и когда Мишель даст ему возможность извиниться. Если бы он смог убедить ее, что бросил ее, главным образом, ради ее же блага...
Потрясенная его самообладанием, Мишель ответила не сразу. Вместо того чтобы объясниться с ней или, на худой конец, извиниться, он выдвигает требования! Но, как это ни парадоксально, она собиралась выполнить его желание.
— Хорошо, я учту твою просьбу. В конце концов, речь идет о торжестве справедливости. Удовлетворен?
Губы Конрада изогнулись в хорошо знакомой Мишель ироничной улыбке.
— О, для этого потребуется нечто большее, Жемчужная Женщина.
Это было еще одно ласковое прозвище, которым он называл ее раньше. Мишель передернуло, хотя нежные слова, подобно долгожданному дождю, упали на благодатную почву. Для нее было высшим наслаждением слышать голос Конрада, ловить взмах его ресниц... Но Мишель не могла снова впустить его в свою жизнь, не узнав, что заставило его внезапно и без объяснений уйти от нее. К сожалению, проявить твердость ей мешало то, что Конрад оставался для нее эталоном мужского совершенства. Ей нравилось в нем все — от сдержанной силы до красивых продолговатых ногтей.
— Я не думаю, что... — начала она.
Ее прервал голос Эмми Пауэл, которая заглянула в бар и сообщила:
— На пересечении западной автострады и южного шоссе столкнулись пять машин. Генри должен срочно выехать на место аварии. Я заглянула попрощаться, — сказала она, переводя взгляд с Мишель на Конрада и обратно. — Позвони мне завтра, детка, если будет свободная минутка.
— Хорошо, — отозвалась Мишель, уже представляя, о чем Эмми завтра спросит ее.
Когда Эмми ушла, Мишель подумала, что ей надо вернуться в зал, а то люди начнут судачить о ней и о Конраде и ее авторитет в качестве помощницы отца будет подорван. Она убеждала себя, что уходит из бара не из-за трусости.
Сейчас неподходящий момент выяснять отношения, думал Конрад, хотя его сердце проявляло нетерпение. Мы должны встретиться так, чтобы нам никто не мешал. Поэтому, когда Мишель сказала, что хочет вернуться в зал, он не стал удерживать ее. Но отпускать ее насовсем, теперь, когда он знал, что Мишель по-прежнему неравнодушна к нему, Конрад не собирался. Когда она поднялась, чтобы уйти, он накрыл ладонью ее руку.
— Ты, возможно, слышала, что у меня есть дом в нескольких километрах от города, недалеко от Изумрудного озера. На воротах табличка с моей фамилией. Можешь приезжать в любое время. Я покажу тебе свое хозяйство.
Мишель возвращалась домой из клуба с отцом на его машине. Томас делился с ней впечатлениями о вечере и пересказывал анекдоты, которые она пропустила, когда выходила из зала. Но Мишель слушала вполуха, потому что думала о Конраде.
Когда они подъехали к дому, Томас, перед тем как выйти из машины и открыть дверь гаража, сказал:
— Несколько человек сообщили мне, что видели, как ты сидела с Конрадом в баре и он держал тебя за руки. Скажи, что этого не было.
— Я обменялась с ним парой фраз, если тебя это волнует, — ответила Мишель. — Он уже сидел в баре, когда я возвращалась в зал из дамской комнаты. Я не могла избежать встречи с ним.
Томас въехал в гараж, выключил двигатель и только после этого заговорил:
— Надеюсь, он не пытался выудить у тебя информацию по делу Акана. Или снова вернуть твое расположение.