— Поехали, — бросил Конрад, включая скорость. — У нас впереди долгая дорога.
До Мингмактока было примерно сто миль.
По дороге Мишель вспоминала время, когда они с Конрадом были неразлучны. Несколько раз он брал ее с собой, когда ездил навестить своего прадеда и бабушку Сару Мудрую Сову. Ее лачуга стояла недалеко от большого ущелья.
— Бабушка время от времени спрашивает о тебе, — неожиданно сказал Конрад, бросив на Мишель быстрый взгляд. — Если хочешь, мы можем заехать к ней в один из ближайших дней.
Мишель молча кивнула. Ей очень нравилась эта стройная худая индианка с прямыми седыми волосами и живыми темными глазами.
Они проехали еще несколько миль. Наконец Конрад, чтобы заполнить тишину, стоявшую в салоне автомобиля, включил радио.
До Мингмактока они добрались около четырех часов. Директор школы Сидни Робсон уже ожидал их в своем кабинете.
— Входите, входите! ~ Он расплылся в улыбке. — Мы всегда рады видеть вас, мистер Уэйн. Должен сказать, мы вам очень благодарны за спортивное оборудование, которое вы подарили в прошлом месяце, не говоря уже о книгах по математике и истории...
Прервав поток его благодарностей извиняющимся жестом, Конрад представил Мишель как «друга и коллегу».
— Насколько я понимаю, сестра Мэри объяснила вам цель нашего приезда, — сказал он, выдвинув стул для Мишель.
— Да-да, конечно. — Директор школы снял трубку телефона и что-то тихо сказал в нее. — Через минуту она будет здесь с Чаком Идлаутом, — сообщил он гостям. — Думаю, будет правильным предупредить вас, что мальчик отказался сообщить нам что-либо об этом инциденте.
Конрад и Мишель обменялись взглядами.
В следующую секунду открылась дверь и в кабинет вошли сестра Мэри и худой долговязый подросток с копной непослушных черных волос.
— Кто она? — спросил Чак, кивком указав на Мишель.
— Друг, который заинтересован в совершении правосудия, — ответил Конрад. — Я адвокат Джона Акана. Ты, наверное, знаешь, что его обвиняют в убийстве. У меня есть сведения, что ты можешь подтвердить слова Джона о том, чем он занимался в определенный промежуток времени, это очень важно для его алиби.
В глазах мальчишки сверкнул воинственный огонек.
— С какой стати я буду помогать ему?! — с вызовом осведомился он. — Моему дяде пришлось перегнать овец на плохое пастбище, потому что правительство отдало наши земли их селению. И вообще... я ничего не знаю.
Конрад пытался разговорить парня, объяснял, что если он не поможет, то невинный человек проведет много лет в тюрьме среди убийц и извращенцев, но Чак твердил одно и то же. Нет, он не обращался к Джону ни с какой просьбой, они с друзьями выкурили только несколько сигарет. Нет, он не назовет адвокату их имена, потому что это будет считаться доносом.
Сидни Робсон беспомощно развел руками.
— С прискорбием должен признать, что у некоторых из наших учеников отсутствует чувство христианского и гражданского долга, — печально произнес он.
Сестра Мэри, взглянув на директора школы, прошептала что-то на ухо Конраду.
— Сестра предлагает, чтобы мы с Чаком побеседовали с глазу на глаз, — объявил он. — Как мужчина с мужчиной.
Директор явно не верил, что из этого может выйти какой-нибудь толк, но тем не менее дал согласие.
Мишель наблюдала из окна кабинета, как Конрад и упрямый подросток пересекли двор и остановились в тенистом углу. Ей показалось, что мальчишка ведет себя уже не так вызывающе.
Минут через двадцать Конрад тепло пожал руку мальчику, очевидно выражая свою благодарность. Вернувшись в кабинет, он поблагодарил Сидни и сестру Мэри и, попрощавшись с ними, вместе с Мишель покинул школу.
— Насколько я поняла, он рассказал тебе все, что ты хотел узнать от него, — сказала Мишель, когда они уже сидели в пикапе. — Как тебе удалось расколоть его?
— Я рассказал ему о Колине и о том, что с ним случилось в тюрьме. Объяснил, что он избежал бы жестокой участи, если бы в свое время нашелся свидетель, который помог бы доказать его невиновность. Чак не выдержал борьбы со своей совестью и все рассказал. Он фактически подтвердил слова Джона. Парень, который отключился, близкий друг Чака. Он живет со своей бабушкой в отдаленном селении, я знаю это место. Там практически отсутствует дорога, я уж не говорю о телефоне. Так что мы не сможем предупредить их о нашем приезде.
Уже приближались сумерки, но Конрад надеялся, что Мишель согласится поехать с ним.
— Чего мы тогда ждем? — спросила она.
Конрад порывисто обнял ее одной рукой в знак признательности и включил зажигание. Это короткое объятие раздразнило Мишель, но она приказала себе быть разумной.