Юти еще раз взглянула на часть дома Рихана Рыбы, в котором Фальгу была отведена комната. По мнению девы, для взрослого мужчины-воителя обитать вместе с отцом было не самой лучшей идеей. Но и Фальг являлся не воителем, а самым странными Одаренным, которого она встречала в жизни. Не будь дома отца, он бы спал на холодной земле. Не нашел бы пропитания, так не ел бы вовсе. Самое главное для Фальга находилось в его сознании, а не окружающем мире.
Оттого просьба собеседника слегка удивила Юти. Она считала, и не без оснований, что главным убранством комнаты сына занимался непосредственно Рихан Рыба. Устланный шкурами каменный пол, хотя в жилищах внизу, в перевале, их делали глинобитными, у стены широкая лежанка, в середине огороженный камнями очаг, щит над кроватью (наверное, висящий там всю жизнь Фальга). В общем, ровно ничего примечательного. Разве что составленные в углу дорогие для здешних мест книги и рукописные свитки свидетельствовали о незаурядных увлечениях хозяина жилища.
— Теперь представь, что все вещи лишь куски шерсти, которым суждено превратиться в пряжу.
К собственному изумлению, Юти довольно просто смогла это проделать. В ее голове вместо вытянутой комнаты (редкости для северян, которые предпочитали делать дома большими и едиными) с крохотными оконцами предстал дворец отца, стук прядильного колеса и нежные руки матери, поправляющие ее маленькие, неуклюжие пальцы.
— Замечательно, — шелестел над ней голос Фальга. — Не противься прошлому, не пытайся забыть. Оно часть тебя.
— Я не забыла, — ответила Юти. — Как бы не старалась.
Кольцо, обретшее палец, не принесло сладострастной муки, дева не завыла безумным зверем, предвкушая боль и удовольствие. Она разделила все это с Фальгом, который по-прежнему держал ее.
Юти продолжала сплетать пряжу из всех предметов, которые подворачивались под руку, замечая то, на что ранее не обратила внимание. Ее невидимая пряжа выходила все длиннее, она падала к ногам девы, но не лежала там без дела, а продолжала медленно двигаться, оживать. Потом зазмеилась все проворнее, быстрее, рванув прочь от Юти, но остановившись в нескольких шагах, стала сплетаться в нечто цельное, осязаемое. Да так скоро, что Одаренная сама поразилась своему умению созидать.
— Человек, — констатировал Фальг, когда новое кольцо все еще горело на пальце у Юти, но сама дева опустила руки.
Одаренная не смогла произнести ни слова. Она продолжала смотреть на собственное создание, на мать, которую ненавидела всеми фибрами своей души и в тайне для самой себя любила. Красивейшую из женщин, какую она когда-либо знала, Карам Нирал Гарак Райдарскую. Какой запомнила ее, словно не прошло всех этих лет.
Юти вздрогнула, увидев призрака ушедшего, и человек перед ней осыпался осколками миражей, ничего не оставив после себя.
— Слишком низкая плотность создания, — заключил Фальг. — Теперь попробуй кое-что другое. Сосредоточься на одном из предметов и начни разбирать его на множество частей. Чем больше их будет, тем лучше.
Одаренная выбрала своей целью медвежью шкуру под ногами и стала медленно осматривать ее, волосок за волоском, выдранные клочки, следы от ножа. И поняла, что ей нет необходимости разглядывать все остальное. Невидимая пряжа продолжала струиться под ее пальцами, только теперь Юти создала не человека — своего питомца, скворца, который сейчас летал где-то снаружи.
Сотворенное создание не развеялось внезапно, как предыдущее. Более того, скворец несколько раз смешно повернул головой, совсем как настоящий, а после сделал круг по комнате. И только потом развеялся.
— Молодец, — улыбнулся Фальг. — Ты постигаешь это искусство невероятно быстро. А теперь, посмотри на несколько предметов, но держи в голове, что каждый из них состоит из десятка, а то и больше, частиц.
Получилось не с первого раза, Юти постоянно сбивалась с одного на другое. Но в конечном итоге образ человека все же стал вырисовываться, пока не сформировался в… Ерикана. Одаренная даже испуганно закрыла рот рукой, а «учитель» повторил ее жест.
— Когда ты перестаешь контролировать созданный образ, он начинает все повторять за тобой, — объяснил Фальг.
— Не могу поверить, что это сделала я.
— Неправда, — улыбнулся Фальг. — Если бы подобное действительно было так, то форма заклинания тут же развеялась.
Одаренная поиграла желваками, рассматривая наставника. Самого настоящего, если не знать, кто он такой. Неожиданно Ерикан икнул и стал прыгать на одной ноге, поглаживая себя по животу. А когда Юти громко рассмеялась, совсем как крохотный ребенок, которым часто веселилась на улицах Райдара, наставник исчез.