Санна знала лишь несколько неопровержимых вещей. Во-первых, есть алтарь, возле которого любой Одаренный становится обычным человеком. В этом северян можно только похвалить. Местные чурались храмов и считали, что боги (а ныне лишь одна богиня) не могут жить в человеческих домах, какими бы большими те не были, ибо им там тесно. Замечательное решение. Надежное, как фалайский хронометр. Никто не помешает убить Одаренного из, скажем, арбалета, пока тот возносит молитву Аншаре. Да, пусть у северян подобное считалось великой подлостью и позором, но так и Санна родилась не в Землях.
Во-вторых, под началом Шестого Инквизитора имелось два десятка лучших стрелков, каких только можно было раздобыть в Конструкте после вторжения оскверненных. Пусть из арбалетчиков всего лишь пятеро Одаренных — требовать больше Санна побоялась из-за возможного гнева Императора, но и этого может оказаться достаточно. Нужно только заманить девчонку. А для подобного существовало в-третьих.
Заключалось оно в двух вариантах изображения человека по имени Шантал Келлиган, по счастливой случайности оказавшихся в архиве Дома Правды. Изображений не противоречащих друг другу, что весьма радовало. К тому же, уверенность Санны в собственных силах укрепила подробное описание внешности этого Шантал Келлиган, черт поберет этих фалайцев с их несклоняемыми именами, которое поведал ей ярл Лендерик.
Иными словами, госпожа Санна была вооружена и готова к встрече. А после того, как ее человек вернулся из Раендела и поведал, что в город вошла девочка в сопровождении старика и северного мужа, Инквизитор загнала своих людей в леса. Никто более не появлялся на дороге, скрываясь в тени листвы, не жег костров, не разговаривал, чтобы не выдать себя. Каждый из ее подчиненных будто превратился в такую же статую, которая красовалась на месте старого капища.
Безмолвными тенями смотрели они на проходящих путников, паломников, торговцев, охотников и лесорубов. Но ни жестом, ни словом не выдавали своего присутствия. Ели старое вяленое мясо и черствый хлеб, пили воду вместо вина. И даже не пытались роптать. Во время путешествия из Конструкта в Земли Санна недвусмысленно дала понять людям, что случится с ними и их семьями, если их постигнет неудача.
Когда нервы уже были натянуты подобно струне и шелест листьев почти свел Инквизитора с ума, вернулся Гансон. Вертлявый смышленый парнишка лет двадцати, с двумя кольцами кехо, которого Санна сразу определила в разведчики.
— Идут, — сказал он, отдышавшись. — Девушка, старик и огромный воин. Здоровенный такой, важный. Наверное, самый сильный из них. Сам едет на лошади, позади еще одна с его вещами. Думаю, здоровяка стоит убить первым.
В былое время Инквизитор бы улыбнулась недалекости подчиненного, теперь говорливость Гансона ее только раздражала. Она вскинула руку, останавливая словесное недержание разведчика.
— Тебя не заметили?
— Нет. Я укрылся на горе меж камней, в тени большого дерева. И одежда у меня под стать, серая. Потому как только увидел их, сразу побежал к вам. Так быстро, как мог. Сегодня они уже не поспеют, скоро ночь. А вот завтра доберутся.
Эта ночь показалось Санне самой темной и долгой за всю ее жизнь. То и дело Инквизитору мерещились призраки ее возможной участи и страх неудачи. Женщина просыпалась десятки раз, отгоняла дурные мысли как могла, понимая, что чем чаще думаешь о беде, тем вероятнее ее приход. Потому расцвет нового дня она встретила с нетерпением и жаждой действа. Как и все в ее отряде.
Часть воинов, почти все из Одаренных, отошла назад, чтобы по возможному приказу прийти на помощь. Хотя Санна отвела их лишь, дабы они не мешались. Мест для укрытия на всех недоставало. Да и Одаренность близ алтаря не сыграет решительной роли. Стоит девчонке подойти достаточно быстро, какой бы изумительной мастер-кехо та ни была, ей не увернуться от арбалета.
Санна спряталась за широким деревом, чтобы было видно часть уходящей вниз каменистой дороги и алтарь. А уже после создала иллюзию. Самую лучшую и достоверную, какую только могла.
Теперь возле алтаря появился фалаец с копной рыжих волос и испещренным веснушками лицом. Выглядел он не просто достоверно, а словно и был самым, что ни на есть настоящим. Иллюзия Шантал Келлиган даже издевательски оперлась на статую, положив ладонь на рукоять меча и посмотрела вдаль. Туда, где вскоре и появилась ненавистная девчонка.