Юти взяла лишь самое необходимое, оставив многое в лагере, разгрузила вторую лошадку Фромвика, распределила запасы еды по кобылам и ныне ехала верхом подле Санны. Инквизитор довольно быстро освоилась и теперь рассказывала Одаренной все, что только знала — про охоту, устроенную на дочь Наместника, страхи и комплексы Императора, вторжение оскверненных. По поводу последних Юти было невероятно интересно. Она хотя бы сопоставила, почему в земли Керая вернулся ее кровник по прозвищу Призрак.
Но верхом щедрости Санны стали два рисунка с изображением Шантал Келлиган из Дома Правды. С бумаги на Юти смотрел угрюмый фалаец с оттопыренными ушами и массивной челюстью. Более того, в полдень Фромвик встретил торговцев из Хорта. Они признали ярла, хотя еще и не знали об изменениях в их родном поселении. Юти показала торговцам рисунки и те заявили, что видели похожего человека дня три назад. Он ехал на верхом и будто бы совсем без груза, не считая пары тюков позади седла.
— Мы медленно двигаемся, — скрипнула зубами Юти. — Надо избавляться от всего и…
— Три дня пути — это слишком большой срок, — покачал головой Ерикан. — Твой Шантал скорее всего уже в Даарене. Даже если мы загоним лошадей, то не поспеем.
— Но можем задержать его, — вмешалась Санна.
Несмотря на постоянные разговоры с Юти, бывший Инквизитор еще не имела права голоса среди остальных. Хотя даже Фромвик после спасения Юти стал высказываться более уверенно, заметив, что теперь его чаще слушают.
— Я могу отправиться в Даарен к Виргу Бочке, — подал голос бывший ярл. — И попытаюсь попросить его под надуманным предлогом задержать Шантал Келлиган.
— Скажи, Лендриксон, с кем восемь лет воевал твой дед вместе с отцом Лендерика из Раендела? Сколько воинов было убито, а детей осиротело?
Юти поглядела на Крепкорукого. Тот смущенно опустил голову и разглядывал свои сапоги. А Санна продолжила. Теперь она плавно и красиво двигала пальцами, точно играя на лютне, и под ними из легкой дымки выходили образы.
— В смутные времена, когда конунги в Землях менялись чаще, чем вина на пирах западных королевствах, а восстание Керая еще не набрал силу, на Севере было неспокойно. Без крепкой руки здесь царило беззаконие и смертоубийство. Каждый ярл брал то, что мог по праву сильного, сжигал деревни неприятеля, вырезал воинов, забирал женщин и скот.
Теперь образы обрели вполне четкие очертания закованных в железо северян. Их топоры и мечи были обагрены кровью, а на лицах читалась звериная жестокость.
— Раендел тогда не был так богат, как сейчас. В то время как Даарен славился своими бойцами. Из-за страха или из-за зависти, но ярлам Хорта и Раендела пришлось объединиться перед предстоящей угрозой. Более того, они победили. Разбили войско Герайна Кровавого, убили его самого и дошли до стен города, вот только Даарен не взяли.
— Что случилось? — подалась вперед Юти.
Дева не заметила, как увлеклась рассказом Санны. В ней ярлы Хорта и Раендела виделись почти братьями: беловолосые, могучие, как старые дубы, а Герайн Кровавый предстал низеньким и невероятно широким в плечах воином. В руках она держал громадную секиру, а ногой подпирал разрубленный череп неприятеля.
— Случился первый правитель Миела, Семиречья, Свободного Севера, Восточных, Ближних и Предельных Земель. После завоевания Запада, сюда пришел Керай со своим воинством. И воспользовавшись дрязгами ярлов, подчинил один клан за другим. Правитель Хорта, ярл Лифур пал в бою и его сын, Лендрик, признал правителем Керая. Тогда как ярл Раендела сразу понял, что силы неравны и преклонил колено ранее.
В видениях Санны Юти впервые увидела Императора. И он показался ей каким-то… неказистым, что ли. Не красив с лица, не одаренн статью, ростом едва ли не меньше Герайна Кровавого.
— Так против воли Хорт и Даарен замирились. Но ни Герайнсон, ни его сын Вирг Бочка ничего не забыли. И могу заверить, что как только Император умрет, Даарен нападет. Хорт может лишь спасти то, что между ними Раендел.
Санна хлопнула в ладоши и видения растворились. Юти заметила, что не одна она была увлечена искусством Инквизитора. Ерикан, всю дорогу находившийся в своих думах, будто бы незаметно приблизился. А Фромвик и вовсе стоял, открыв рот. Может, ему отец и не рассказывал о распрях Хорта и Даарена?
— Потому если сейчас Фромвик Крепкорукий явится к Виргу Бочке с просьбой, то едва та будет выполнена. А если ярл еще каким-то образом узнает, что за Лендриксоном больше не стоит дружина Хорта, то я не дам за жизнь Фромвика и ломаного медяка. Едва ли он уйдет на своих двоих из Даарена.