— Да что же ты творишь, ссаный хаос! А ну, осади, тупорылая тварь! Назад, я сказал!
Под чей-то окрик тварь тихонько зашипела, но подчинилась. Аккуратно разжались и исчезли в стылой метели мощные лапы, с лязгом закрылась полная огромных зубов пасть, очень медленно и аккуратно повернулась обратно и тоже растворилась в заснеженном мареве зимнего дня.
— Эй, мужики! Вы там живы? Ворота шустрее открывайте, а то этот идиот снова пойдёт на штурм, — снова раздалось из-за ворот, — и добьётся своего, тварь такая!
Из-за ворот раздался звук удара и неведомое чудовище обиженно заревело.
Семёныч ругнулся, в сердцах поминая хаос и всех его тварей, и с максимально возможной скоростью закрутил ворот лебёдки.
То, что с торжественным шипением ворвалось в цех, как только ворота были открыты на достаточную ширину, сложно было назвать подъёмным краном. Ещё сложнее было назвать помощью. Мужики, в напряжении ожидающие развязки, ещё до того, как дверь цеха была открыта, аккуратными перебежками заняли безопасные места, и когда окончательно узрели что к ним пришло «помогать» совершенно тихо и незаметно, сказывался опыт переживших Вторжения, попрятались окончательно.
Огромный длинный то ли крокодил, то ли дракон, то ли ещё какой ящер, Семёныч плохо разбирался в неведомых чудовищах, стремительным рывком ввинтился в помещение, за несколько десятков секунд, буквально по стенам оббежал его целиком, тут и там осыпая хлипкие остовы стен. Оббежал, будто проверяя на неведомые для такого чудовища опасности и, немного успокоившись, неохотно повинуясь скупым жестам поводыря, восседающего в подобии седла, закреплённом у самого основания головы твари, выбрал кучу битого кирпича побольше и свернулся на ней в мощный высокий клубок.
Поводырь что-то шепнул своему зверю, крепко с размаху засветил ему по голове, так, что звон пошёл по всему помещению, от чего чудовище довольно зажмурило свои янтарные глазищи, и спрыгнул вниз.
С высоты более трёх метров.
Семёныч было снова напрягся, пытаясь рассмотреть под надвинутым на глаза капюшоном черты лица гостя, уж больно пугающе смотрелись зелёные огоньки, горящие в глубине тьмы, но гость скинул тёплые рукавицы, ловким движением сбросил меховой капюшон на спину, явив бригаде почти обычное лицо почти обычного человека. Широко улыбнулся и почесал согнутым указательным пальцем ямочку на подбородке.
Вся чертовщина, почудившаяся Семёнычу, куда-то пропала. Перед бригадиром стоял обычный молодой пацан, годков шестнадцати — восемнадцати, просто подвергнутый магическому улучшению. Слышал Семёныч о таком. Видел даже пару раз. Явно из родовитых.
— Прива, мужики! — поздоровался гость, — к работе всё готово?
— А чего надо то? — аккуратно уточнил Семёныч.
— Я не знаю, мужик, серьёзно, — нахмурился парень, — я в ваших делах не спец. Мне сказали, что вас проинструктируют и всё объяснят.
Парень задумчиво осмотрел покосившуюся линию по производству мясных консервов
— Вчера почти то же самое тягали. Но вчера нас не держали у ворот. Жадюга, — гость похлопал по боку своего крокодилища, — жуть как не любит открытые пространства. Расстраивается, нервничает…
Семёныч гулко сглотнул вязкую слюну. Свою вину он осознавал и был готов на всё, чтобы проступок никак не повлиял на дальнейшую работу.
— Ссаный хаос, мужик, не тупи! Я всё понимаю, Жадюга — не пушистый котик, но нам дела нужно делать, а не ссать от ужаса. Соберись! Можешь соображать?
Бригадир кивнул, снова сглотнув и про себя матом кроя скотину Трёхпалого. Ишь ты! «Только портки не намочи», старый ты хрыч!
— Отлично, раз ты можешь соображать, то сделаем так, — кивнул парень, — я тебе сейчас поясню, что и как мы делаем. А ты сообразишь, что нам в этом может помешать. Идёт?
И снова Семёныч смог только кивнуть. Мысли медленно разгонялись в голове, интонации парня настраивали бригадира на рабочий лад, возвращая спокойствие и присутствие духа.
— Этот экземпляр, найденный в бесконечных закромах наших шефов, имеет чудовищно сильные инстинкты. Когда-то давно, когда он был ещё жив, основной бедой в его мире были жуткие мелкие жучки, лавиной сметающие всё, что расположено на земле. Траву, деревья, зверей, и даже их какашки. Вообще всю органику. Чтобы пережить такие набеги, много раз прадедушка вот этого вот Жадюги научился парить в воздухе. А так как смысла выживать в одинокого нет, он научился поднимать ещё и собственное гнездо вместе с супругой и детишками. Магия, фиг ли! А так как самочка его вида в несколько раз крупнее самца и весит соответственно, да и само каменное гнездо, способное вместить самочку с детишками не пушинка, то поднять в воздух вот эту вот железяку, — парень указал рукой на промышленное оборудование, — ему ничего не стоит. Нужно только его немного обмануть. Его вообще нетрудно обмануть. Парень простой, как полено. Ага?