Из произведений совсем иного плана можно отметить сатирический роман «Друзья являются в ящиках» (1973), в котором весьма оригинально решаются две проблемы: демографическая и личного бессмертия! Каждого гражданина по достижении им сорокалетнего возраста подвергают хирургической операции: его мозг пересаживается в череп шестимесячного новорожденного, а спустя сорок лет все повторяется…
К концу 1970-х годов Коуни уже утвердил себя — вместе с Эдмундом Купером, Ричардом Каупером, Кристофером Пристом, Дэвидом Гаем Комптоном, Бобом Шоу и Иэном Уотсоном — в первых рядах британской фантастики, прямо не ассоциировавшихся с «Новой Волной». Однако влияния последней Коуни избежать не удалось, хотя он попробовал заняться литературным «серфингом», явно припозднившись!
«Мне кажется, — признался Коуни в одном из интервью, — мои ранние романы были слишком консервативны. Под этим я понимаю следующее: я был слишком прикован к известным данным различных наук, к тому, что мы слишком некритически называем „объективной реальностью“. В то время как уважающему себя писателю-фантасту следует как раз все время подвергать эту „объективную реальность“ сомнению, критическому анализу, ставить над ней эксперименты».
В начале 1980-х годов Коуни выпустил серию книг, ни по стилистике, ни по тематике абсолютно не похожих на его ранние романы. Новый цикл писателя «Песня Земли», представлявший странную интригующую смесь научной фантазии и мифологической фэнтези (редкие экскурсы Коуни в жанр чистой фэнтези ограничены двумя книгами на тему легенд о короле Артуре — «Гном по имени Фанг» (1988) и «Король острова Скипетра» (1989). ), состоит из дилогии — «Небесный паровоз» (1983) и «Боги великого исхода» (1984), а также самостоятельного романа «Кошка Карина» (1982), связанного с первыми двумя временем и местом действия: мифической Землей далекого будущего. Она населена разными видами разумных существ: «истинные» люди отошли от какой-либо активной созидательной деятельности, утопив себя в наркотическом трансе и лишь немногие пытаются отыскать в «сети альтернативных реальностей» (Ifalong — этот неологизм можно условно перевести как «еслибывки») некие новые основополагающие цели для угасающего в галлюцинаторном дурмане человечества…
Несомненное достоинство Коуни как писателя — его редкая на фоне многих коллег стойкость по отношению к главному соблазну коммерческой литературы: в чем, в чем, но в «сериальном» грехе писатель не замечен. Некоторые его произведения связаны (да и то чрезвычайно слабо) единым пространством-временем, но вот нудно разрабатывать однажды удачно найденную жилу — вплоть до полного ее истощения, — видимо, не в натуре Майкла Коуни.
Впрочем, нельзя сказать, чтобы в своем творчестве он шел всегда своим самобытным путем. За сюжетной коллизией «Зеркального образа» незримо присутствует Филип Дик, за типичным британским романом о глобальной катастрофе «Дети зимы» — Джон Кристофер, а за «Кошкой Кариной» — Кордвайнер Смит. Кроме упомянутых романов «Сизигия» и «Здравствуй, лето… и прощай», неизбежны ассоциации с Азимовым при чтении рассказа Коуни «Страдания Ракуны Три», а с Хайнлайном и Олдиссом перекликаются романы «Герой холмистых дорог» и «Последние джунгли» (да еще, пожалуй, рассказ «Темница мысли»).
Только Коуни не просто переписывал предшественников, но наполнял их старые мехи новым вином! Собственно, в этом достоинство литературы, а не в новизне. Ведь и Шекспир, если вспомнить, не из головы выдумал историю своего мстящего за смерть отца принца Датского…
Автор статьи о Майкле Коуни во втором издании фундаментального труда «Писатели-фантасты XX века» (1986), Майкл Торли, писал: «Коуни был весьма продуктивным автором научной фантастики в середине 1970-х годов и, кажется, в последующее десятилетие снова активно возвращается в литературу, поразив даже видавших виды читателей новым циклом произведений „Песни Земли“… Писатель благодарен фантастике за то, что она позволяет пролить новый свет на старые проблемы. Кому-то могут понравиться изобретательные выдумки Коуни — вроде его „небесного паровоза“ или необычайных приливных эффектов на планете двух солнц; но мало найдется таких, кто посмеет отказать британскому автору в умении увлечь и развлечь читателя. В этом качестве Майкл Коуни заслуживает того, чтобы мир научной фантастики его заново открыл».
Увы, предсказание критика по поводу возвращения Коуни в научную фантастику, кажется, не сбылось. Однако и того, что он оставил в 1970-х, достаточно, чтобы помнить его книги и перечитывать их. В этом многих «хитов», гремевших, кажется, ему могут позавидовать и авторы еще совсем недавно.