- Ну и зря, Детка, - вроде как сокрушается оборотень, проведя пятерней по щетинистому подбородку.
Между ног простреливает фантомным ощущением этих жестких волос, когда он ночью вылизывал меня там, поставив на четвереньки.
Теперь я злюсь на саму себя.
Запрещая себе вспоминать, что было дальше, я делаю ещё два шага назад.
Почему-то не могу спросить его прямо то, что меня интересует. А именно - понимает ли он, что я его истинная?
- Ты… чувствуешь меня? – с трудом выталкиваю этот вопрос из себя, решив направить наш дальнейший разговор в нужное мне русло.
- Конечно, - спокойный ответ.
- То есть, ты ощущаешь мой запах?
- Само собой, - он сама невозмутимость. – Ты пахнешь так, что я сожрать тебя готов, - восхищение и голод в его глазах. – Будь моя воля, не выпускал бы тебя из кровати никогда.
Значит, знает.
- И что дальше? – всего один вопрос, но в нем столько скрытого смысла.
С замиранием сердца жду его решения. Ладони вспотели, и я незаметно прячу их в складках платья, вытирая о ткань.
- Да ничего, - он небрежно пожимает мощными плечами. – Я с удовольствием бы встретился еще разок-другой с тобой, когда буду снова в городе.
- Разок… другой?.. – внутри меня всё трещит и ломается.
- Ну, да. Слушай, Детка, - оборотень морщится. - Ты, конечно…
- Я поняла, - резко обрываю его, так как не хочу слышать, какая я, вроде как замечательная и классная, но при этом совершенно ему не нужна.
Разворачиваюсь и иду к двери, кажется, истекая внутри кровью.
Выходя из номера и направляясь в сторону лифта, внезапно понимаю, что даже имени оборотня не знаю. Смешно сказать, но за всю ночь мы даже ни разу с ним не озадачились этим вопросом. Ни он, ни я.
Интересно ли мне сейчас, как зовут мою истинную пару?
Нет.
Я не хочу знать имя того, для которого истинность – как тот хрусталь, на который он без единого грамма сомнения наступил, превращая в стеклянную пыль.
Глава 6
Глушу машину, но продолжаю сидеть на месте, вперившись взглядом в лобовое стекло.
Как же я устала за эти три дня, проведенные в городе. Просто адски. Бесконечные встречи с предводителями некоторых стай, наших соседей, и не только, высосали из меня все силы.
Но плюс, несомненно, в этом тоже есть.
Совершенно не было времени, чтобы думать об этом мохнатом гаде, моем истинном. А самое главное, приходилось свою мозговую деятельность направлять на то, чтобы придумывать способы решения возникающих проблем, а не прокручивать внутри себя всё то, что произошло той ночью.
Это однозначно помогло мне в психологическом плане. Позволило не чокнуться от боли и тоски, которые транслировала мне звериная сущность. После секса с нашей парой, само собой, всё усложнилось в тысячу раз. Первый этап привязки состоялся. Теперь волчица не подпустит никого другого самца к нам. Хорошо, если этот период не затянется, потому что я не собираюсь всю оставшуюся жизнь лить слезы и сохнуть по придурку, который этого не заслуживает.
Не знаю, как я буду договариваться со своей звериной половиной, но надеюсь, рано или поздно она тоже смириться с тем, что нас с ней послали нахрен.
Мысли прерывает осторожный стук в водительское окно.
Повернув голову, замечаю сестренку, смотрящую на меня с тревогой.
- Привет, - расплываюсь в улыбке, когда открыв дверь, вылезаю из машины.
- Что-то случилось? – взволнованно интересуется Анютка, обнимая меня. – Я видела, как ты подъехала минут десять назад. Жду-жду, а тебя всё нет.
- Да всё нормально, - успокаиваю её и тут же укладываю ладонь на её огромный живот. – Привет, малыш, - мурлычу я своему племяннику. Смеюсь, как только слышу, как фыркает после моих слов сестра.
- А чего у вас свет во всем доме? – киваю в сторону особняка, на первом этаже которого горят все окна.
- Небольшой сабантуй, устроенный Демидом.
Сдавленно матерюсь себе под нос.
Я-то думала, проведу спокойный вечер с сестрой, переночую и с утра поеду домой, на территорию своей стаи. Вот совсем не было у меня желания встречаться с посторонними людьми и веселиться.
Три дня назад так навеселилась, что аж тошно. До сих пор.
Теперь про спокойно точно можно забыть.
Мелькает даже предательская мыслишка, а не вернуться ли в машину и не унести ли отсюда ноги, пока меня, кроме Ани никто не видел?
Но совесть расцветает буйными красками. Не могу я так поступить со своей сестрой. Когда ещё мы встретимся в ближайшее время?
- И что за повод? – кислым тоном спрашиваю я у Ани, которая морщиться с виноватой улыбкой.
И ведь не предупредила меня, засранка, когда мы с ней сегодня разговаривали по телефону.