...Артиша с беспокойством смотрела в окно, то и дело отодвигая полотняную занавеску на кухне. Она уже поняла, что сестра, даже если и успела добежать к пещере до начала дождя, то застряла там до его окончания. А судя по низким тяжелым тучам, ливень зарядил надолго. Вздохнув, она налила себе горячего чаю и, усевшись за стол, плотнее укуталась в теплую накидку. Ульф сидел в любимом кресле у камина, просматривая счета и письма. Постояльцев непогода разогнала по комнатам в ожидании ужина.
Энн с кувшином горячего грога и блюдом с пирожками вошла в зал и нерешительно остановилась у стола, за которым пила чай Артиша. Поставив принесенное, она обернулась к пригревшемуся у камина Ульфу:
– Кажется, им придется ночевать в пещере. А если еще Рика попала под дождь... До утра они явно не придут. Я волнуюсь... Может быть, я схожу за ними? Возьму два плаща и схожу. Я быстро, – с надеждой посмотрела она на хозяина «Белого ястреба». Тот отрицательно покачал головой. – Не стоит. Промокнешь еще и ты. Свалитесь обе – Артиша с вами замучается. – Но ведь они замерзнут там! А если Рика еще и промокла? Мы тут у огня греемся. Чай горячий пьем! – возмутилась Энн, кивнув на стол. От волнения она комкала в руках темно-коричневую ткань фартука. Артиша задумчиво улыбалась, грея ладони о чашку и изредка прихлебывая ароматный напиток, настоянный на мяте и листьях смородины. – А они там? Одеяло одно на двоих? И даже уголька нету, чтоб костер разжечь и согреть кипятка! Нельзя их до утра оставлять! Ульф, пожалуйста! Я быстро, правда! – Ох, Энн. Пороть тебя некому, – вздохнул Ульф, улыбаясь. – Давай быстро. Одна нога здесь – другая там. Плащ шерстяной надень. Промокнешь – накажу! Да скажи Дарку, чтобы баню топил. Вам всем будет нужно согреться.
Обрадованная Энн испарилась из зала, как капля воды на раскаленной сковородке. Через минуту входная дверь гулко хлопнула, выпуская в промозглую темень нетерпеливую девчонку. Ульф только головой покачал, удивляясь самоотверженности девушки. Хотя, надо признаться, тревога за дочь снедала его не меньше. Но интуиция подсказывала, что Рика в безопасности. И гроза, даже если добралась до нее, не причинит ей зла.
Энн неслась по скользкой от дождя тропинке, не разбирая пути. В голове билась только одна мысль – скорее. Прижав к груди сверток с двумя шерстяными плащами и сменой сухой одежды для Рики и Вейзмира, она бежала к пещере.
Проскочив прикрывающий вход кустарник, забыв даже предупреждающе окликнуть Вейзмира и подругу, Энн вбежала внутрь...
... И застыла, с улыбкой глядя на спящих. Рика свернулась клубочком, положив голову на грудь Вейзмира, а тот бережно обнимал ее за плечи, придерживая одеяло. Покачав головой, Энн положила сверток на пол и присела рядом, склонив голову... Спящая парочка походила на влюбленную – так осторожно и нежно обнимали они друг друга Вейзмир и Рика. Вздохнув, Энн приготовилась ждать, пока они проснутся. Будить сладко спящих и пригревшихся ей было жалко...
Словно почувствовав ее взгляд, Вейзмир открыл глаза и улыбнулся, прижав палец к губам.
– Ты чего примчалась? – сердито прошептал он, поправив одеяло на Рике. – Ливень такой. Мало мне одной промокшей! – Так я же в плаще, – так же тихо ответила сестра. – Это Рика, глупышка, полетела в чем была. Не глянула даже на небо. К тебе торопилась, – не преминула она подколоть брата. Тот хмыкнул, узнавая ехидный язычок младшенькой, который нередко приносил ей неприятности. Рика повернулась к Вейзмиру и прижалась покрепче. Парень улыбнулся и обнял ее, согревая. – Как это ты вспомнил урок дяди Оттиса, – покачала головой Энн. – Одеялом бы ты ее не согрел – судя по тому, как давно она ушла, полпути точно под дождем прошло. Как бы не заболела. – Да сам не знаю, – пожал плечами Вейзмир. – Я ее растер, рубашку свою дал, мокрое заставил снять. Гляжу – дрожит, не согревается. Вот и вспомнил, как он говорил «тепло живого тела никакой костер не заменит». Гляди, как пригрелась... сопит, как наевшийся котенок, – невольно улыбнулся парень, глядя на младенчески спокойное лицо спящей. Энн хихикнула. С полчаса еще брат и сестра шепотом, чтобы не разбудить Рику, разговаривали о том времени, что провели в разлуке друг с другом. Вейзмир рассказывал о своих путешествиях, боях, Энн – о жизни в Китеже, о том, как оказалась в «Белом ястребе» и решила остаться там, отчаявшись найти беглого брата. Вспомнили покойных родителей, свое детство, которое выдалось на редкость трудным – 15-летний Вейзмир остался с семилетней Энн на руках после того как отец погиб в бою, а мать не перенесла потери мужа и сгорела буквально за неделю.
Внезапно Рика открыла глаза и зевнула.
– Ммм... я заснула, что ли? – прищурившись, посмотрела она на Вейзмира. – Какой ты горячий. Как печка... – Согрелась? – улыбнулся парень Рике, коснувшись ладонью ее лба. – Ну и славно. Я, честно говоря, испугался, что простудишься. Ну, вроде жара нет, лоб не очень горячий. Вставай, солнышко, переодевайся в сухое, Энн принесла. И топайте отсюда, не понимаю, зачем было приходить в такой дождь. Еды у меня полно, чувствую я себя прекрасно.
Он сердито нахмурился, вставая и одеваясь. Энн опустила голову, чтоб не смущать брата. Одевшись, Вейзмир достал из-за лежанки корзину, в которой приносили продукты и лекарства, и сложил туда мокрую одежду Рики.
– А мы за тобой, братик, – даже не подумала встать Энн. – Призраки уехали, и мы решили забрать тебя в дом. Там лечить проще. Ну и вообще. Не пещера же. А ты думал, Рика ради твоих красивых глаз примчалась сюда под дождем?
Вейзмир изумленно ахнул.
– Нет, я знал, конечно, что вы сумасшедшие. Но чтобы настолько??? Вы в своем уме? Что значит уехали? А если они вернутся? А если кто-то донесет, что вы меня прячете? Вы знаете хоть, что с вами будет?
Он сердито обернулся к одевшейся уже Рике, смирно сидевшей на краю лежанки. Она подняла на него невинный взгляд:
– Вейзмир, не ругайся. Призраки поверили, что мы не знаем, где ты. И поехали искать мифического лекаря из Мориона. К тому же комната, где ты будешь находиться, находится на самом верху дома. Рядом с комнатой отца. Туда никто не ходит. К тому же ты не будешь выходить из комнаты, пока не уедет Призрак, который остался переночевать. Ну и вообще не будешь выходить днем. Вечером, ночью можно будет выходить во двор, в баню. Кормить мы тебя в комнате будем. – Ой, вей! – схватился за голову парень. – Баав, эти девочки сошли с ума! А твой отец-то знает про вашу авантюру? – Ага, – кивнула Рика, – он меня застукал, когда я тебе комнату готовила. Пришлось все рассказать. Он, конечно, не был в восторге, но и ругаться не стал. Так что идем.
Она встала и накинула протянутый Энн шерстяной плащ. В этих плащах можно было гулять под дождем пару часов без риска простудиться. Одевшись, подмигнула Энн и спокойно уставилась на ее брата, ожидая, пока он отойдет от изумления. Вейзмир тяжело вздохнул, одевая такой же плащ. Ему очень хотелось верить, что они знают, что делают. Выходя из пещеры, он дал себе слово немедленно исчезнуть, если возникнет хоть малейшая опасность.
Жарко натопленная баня ждала промокших и замерзших путешественников. Энн сразу же утащила подругу в парилку, оставив Вейзмира пока что в купальном отсеке. Рика безропотно растянулась на лавке и блаженно зажмурилась, ощутив прикосновение распаренного березового веника. Энн хорошенько пропарила подругу, чтобы выгнать малейшие крохи возможной болезни, а затем окатила теплой водой, смывая пот и кусочки березовых листьев. Закутав ее в льняную простынь, выгнала в купальный отсек и полезла на полку. Румяная, разморенная Рика выползла из парилки и плюхнулась на лавку, закрыв глаза. Сил не было ни на то, чтобы двигаться, ни даже на разговоры.
– Ну теперь я точно могу не бояться, что ты заболеешь, – негромко прозвучало над ухом. Жертва парилки лениво приоткрыла глаза и улыбнулась. Вейзмир осторожно сел рядом, одной рукой пытаясь стянуть с себя рубашку. Мгновенно стряхнув негу, Рика вскочила и помогла ему раздеться, стараясь не задеть лубок. Благодарно кивнув, Вейзмир направился к кадушке, чтобы налить горячей воды. – Шла бы ты в предбанник, милая, – обернулся он. Рика насмешливо улыбнулась. – Это ты меня стесняешься после того как согревал в пещере? Солнышко, глупости не говори. Как, значит, обнимать меня под одеялом – куда стеснение делось? Что я еще не видела?