...И застыла, вскочив. Неужели... Через сотни одиноких минут, через тысячи мыслей и слез, мечтаний и горечи от очередной разлуки... Любимые глаза снова смотрели на нее. Правда, один глаз как-то странно и невидяще глядел в сторону. Мимолетно удивившись, Рика не отрываясь уставилась на того, кто однажды смутил ее покой теплым изумрудным светом глаз. Тот, с кем было прожито несколько замечательных, полных разговоров и поцелуев ночей. С кем была та, единственная и незабываемая ночь, когда она отдала ему все, что имела, получив взамен неизмеримо больше. Тот, кто снился ей почти каждую ночь, думая о ней так же часто, как и она о нем. Тот, благодаря кому сейчас в колыбельке лежало самое любимое и родное создание на свете. Кроха, доверчиво глядящая на мир ярко-синими глазами тети Энн. Любимый. Единственный. Родной. Самый лучший – тот, без кого не яркое солнце, не цветная радуга, не золотая осень. Без которого ничего на этом свете неинтересно.
...Без тебя мне не нужен воздух –
Там же нет твоего дыханья.
Без тебя мне не нужно небо –
На него не вдвоем мы смотрим.
Без тебя мне неинтересно...
Без тебя одиноко. Больно.
Я не знаю, куда идти мне,
Чтоб твое отыскать, мой нежный, – прошептала про себя Рика.
Несколько секунд ни один из влюбленных не решался преодолеть разделяющее их расстояние. Наконец Вейзмир, не сводя глаз с любимой, шагнул к ней и крепко обнял. Она уткнулась в его плечо, вцепившись в парня так, словно через минуту их собирались разлучить навсегда. Двое обретших друг друга некоторое время стояли, не говоря ни слова. Вдруг Вейзмир прошипел сквозь зубы что-то непонятное и отстранил Рику.
- Маленькая, мне надо присесть. Я еще не могу долго стоять на ногах, – извиняющимся тоном признался он. Рика тут же усадила его на кровать и пристроилась рядом, как в те ночи в «Белом ястребе», когда они часами болтали обо всем на свете. Обняв ее, Вейзмир осторожно, словно пробуя на вкус незнакомое вино, касался губами лица, рук, волос. Рика таяла под его поцелуями, забыв обо всем на свете... очень не скоро двое насытились объятиями и поцелуями настолько, что смогли заговорить... А когда смогли – то говорили сразу обо всем. О том, как жили все это время. Что произошло. О чем думали, скучали, мечтали. Какие беды и радости пережили по отдельности. Делились, чтобы пережить вдвойне радость и разделить боль.
- Солнышко, запомни – меня теперь зовут Торгрим. Сигмар посоветовал сменить имя, чтоб не было проблем. Видишь, в каком я сейчас состоянии, – грустно усмехнулся парень. – Так что воевать я долго не смогу. Может, оно и к лучшему... Знаешь, я еще пару месяцев назад хотел тебя увидеть. В Авроре, когда поправился после лесной стычки, в которой мне досталось здорово. Меня твоя Рутиэль спасла. Привезла во дворец, лекаря приставила. Вот, отделался всего лишь ногой и глазом. А мог бы умереть, если б ее Муха не оказался рядом.
Рика поежилась, вспомнив свою единственную поездку на белоснежном боевом медведе Рутиэль.
- Ве... Торгрим... я привыкну. Ты... надолго сюда? – с надеждой поглядела она на любимого, впившись ногтями в ладони. Торгрим осторожно распрямил ее пальцы и поцеловал ладошку.
- Надолго. Если я тебе еще нужен – такой... Ты ж понимаешь, от меня толку мало. Пока я научусь нормально ходить – пройдет время. Я тебя даже защитить не смогу, если что. И по дому – только то, что не требует особенных усилий.
- Родной мой... Разве я тебя за красоту полюбила? – улыбнулась сквозь слезы Рика, и Торгрим вздрогнул, вспомнив слова Рутиэль. – Ты думаешь, мне от тебя только это нужно? Защищать меня здесь не надо. Грант сказал, что в этом городе меня никто не обидит. Он приезжал недавно. Познакомил меня со своими друзьями здесь – и пообещал, что, если надо, они помогут. А что до твоей ноги... Лечись спокойно. Знаешь, мне письмо из банка пришло вчера. Оказывается, отец давным-давно открыл счета на нас с сестрой. И все эти годы клал туда деньги. Скопилась внушительная сумма... и она досталась мне, – на этих словах голос Рики дрогнул, и Торгрим нежно обнял ее, баюкая. – Так что я спокойно могу купить здесь дом и нанять работников. А ты... Ты просто будь рядом.
- Малышка... – тихо позвал Торгрим. – А ты выйдешь за меня замуж? Я ведь беспокойный и проблемный тип. От меня скорее неприятностей получишь, чем счастья.
- Много ты понимаешь в счастье, – заливисто рассмеялась Рика. – Я согласна.
Словно услышав, сонно завозилась малышка. Новоявленные родители дружно поглядели на нее, нежно улыбаясь.
- Одевайся, любимая, – поцеловал невесту Торгрим. – Я хочу прямо сейчас подать заявку на свадьбу. Только... прошу тебя... давай назначим дату не на первый день... а на 14 июня? Это... день рождения Энн. Я хочу... ну... что-то вроде памятного дня сделать. Ты не против?
- Нет, конечно! – Рика мигом оделась и заплела косу. Достав с подоконника дорожную люльку, она аккуратно положила в нее дочку. – Кстати, наша девочка выбрала себе в покровители Асура. Когда я ходила в Храм за обрядом посвящения.
- Какой ужас! – шутливо возмутился молодой отец. – Как вы могли, я же хаосник!
- Вот так и смогли, – улыбнулась Рика. Торгрим взял ее под руку и вывел из комнаты. Спустя полчаса они сидели в храме у алтаря, куда только что положили свою заявку на церемонию. Малышка мирно спала на коленях отца. Рика про себя молилась Асуру, благодаря его за долгожданную встречу, за ребенка, просила уберечь будущую семью от неудач и бед. Хоть сейчас – немножко счастья, просила она. И – где-то там, у тебя, мои близкие. Береги их.
Торгрим просто молчал, баюкая дочь. Он чувствовал себя странно. С одной стороны – он потерял все: сестру, возможность бороться за идею. С другой – приобрел семью и скоро приобретет дом. Где-то же им надо будет жить в Анкоре.
Увидев, что Рика уже закончила молитву, он встал и протянул ей дочь, внутренне сожалея, что пока не может носить ребенка сам. Одной рукой держать спящего младенца трудно – а ведь ему еще надо держать трость, без которой он пока не может ходить. Скрипнув зубами, досадуя на собственную беспомощность, он направился к выходу.
Дома Клелия развела бурную деятельность, замыслив вечеринку по случаю помолвки. Она тут же начала предлагать Рике адрес портнихи, которая может сшить свадебное платье, принялась перечислять, что надо для праздничного стола. Невеста только смеялась, глядя на горящие глаза сестры. Артиша проснулась и потребовала еды. Поднявшись в спальню, Рика сняла рубашку и принялась кормить малышку. Клелия, смущаясь, попросила разрешения присутствовать при этом таинстве. Юная мама, улыбнувшись, разрешила. Внезапно дверь распахнулась, и вошли Рутиэль и Дейдере. Позади них стояли Сигмар и Торгрим. Рика подняла голову, и не подумав сконфузиться.
- Ничего, что я тут кормлю? – вежливо осведомилась она, сдерживая усмешку. Гости спокойно расселись в креслах. Только Рутиэль подошла и пристально уставилась на Артишу. Малышка отвлеклась от маминой груди и ответила глубокомысленным взглядом. Клелия тут же набросила на Рику льняную накидку, пряча ее от всеобщих взоров. – Мне кто-нибудь объяснит, по какому поводу высокое собрание? – иронично поинтересовалась девушка. Остроухая воительница отобрала у нее малютку и села рядом. Девочка даже не подумала возмущенно вопить, повозилась и притихла в руках принцессы. Рика озадаченно хлопала глазами.
- Слушай меня, Рика, – мягко начала Рутиэль. – Я приехала, чтобы дать твоей дочери имя, какие дают у нашего народа. Она должна носить два имени. И еще. Я беру ее в ученицы. Не волнуйся, – подняла она руку в успокаивающем жесте. – Я не стану делать из нее наемную убийцу. Я просто воспитаю ее воином. Как Артиша, чье имя она носит.
- Приветствую тебя, Луинур, дочь народа Северных медведей, – торжественно произнесла Рутиэль, встав и держа малышку на вытянутых руках. – Я обещаю хранить твою жизнь до самой твоей смерти, даже если меня не будет в живых. Я всегда буду рядом. Когда тебе исполнится пять лет, я приду, чтобы начать твое обучение. Я отдам тебе все, что умею сама. Кроме того, я дарю тебе Амулет истинного лица. Он придаст тебе способность видеть истинную сущность любого, кого ты захочешь понять. Ничто не скроется от твоего внутреннего взора. Karalimbrya ma voane, taramilla de borghe, ta lu ce den!
Рика расширенными глазами смотрела на это действо. Когда Рутиэль замолчала и повесила Артише-Луинур на шею амулет в форме треугольника с загадочным рисунком, выложенным мелкими синими камушками.