Дима пытался быть нежным. Но Кира вздрогнула, когда он провел рукой по ее шее, взял в ладони ее лицо. Она настолько привыкла к рукам Адриана, что ничьих чужих прикосновений и представить не могла. И уж точно забыла о супружеском долге, когда соглашалась выйти замуж за Диму.
Дима пристально посмотрел в ее глаза. Киру пробивала мелкая дрожь. Она не знала, чего ожидать от этого человека. Его настроение слишком часто и резко меняется.
Дима наклонился к ее уху и едва слышно прошептал:
– Родная моя, любимая малышка, ну почему ты все только усложняешь? Ведь ты можешь жить как королева, купаться в роскоши. Я подарю тебе все, что ты захочешь!
– Самое ценное ты у меня отнял, – с вызовом негромко произнесла Кира, тут же прикусив язык.
Но Дима, казалось бы, не услышал ее. Он рывком откинул одеяло в сторону. Она была лишь в изящном кружевном нижнем белье. Мысленно девушка выругала себя за эту оплошность. Нужно было лечь в джинсах и в рубашке.
Хотя Дима бы просто сорвал их с нее. Такое уже было. Давно. После очередной их ссоры. Но в этот раз срывание одежды прошло бы с дикой болью, в этом можно было бы и не сомневаться.
Глаза Димы вспыхнули желанием, он словно заново изучал ее тело. Его руки погладили ее плечи, грудь, талию и легли на бедра.
– Как бы я хотел, чтобы ты любила только меня. Я бы отдал за это все, что угодно, – в его словах слышалось отчаяние.
Или боль?
Нет! Кире точно это показалось! Он просто был пьян. И немного неуклюже что-то делал и не совсем четко разговаривал.
– Не правда. Со своими деньгами ты бы не расстался никогда, – Кира удивилась тому, как спокойно и непринужденно звучал ее голос.
Ей казалось, что опасность миновала. Он не сделает ей больно. И она смогла немного расслабиться.
– Ты все равно меня никогда не полюбишь так, как любишь ЕГО, – в его голосе она услышала зависть и ревность.
Его голос больше не был нежным. Кира снова напряглась, ожидая того, что произойдет дальше.
– Ну, ты по крайней мере добился того, что я принадлежу только тебе, – осторожно, но уверенно возразила девушка.
– Лишь на расстоянии, – он снова провел рукой по ее телу, огибая каждый его изгиб.
– Но не сегодня, – это скорее прозвучало как вопрос или сомнение, что возможно он передумает и оставит ее одну.
Но Дима обхватил ее бедра и рывком стянул с подушек, прижав ее к постели. Он вошел в нее одним сильным рывком, сорвав перед этим единственную преграду, превратив ее лишь в жалкий кусочек кружев.
Кира от неожиданности и боли вскрикнула. Но Дима не обратил на это ни малейшего внимания. Им овладела страсть и животное стремление.
Кира испытывала невероятную боль. Раз за разом. Боль душевную. Физическую. Моральную опустошенность. Слезы рекой текли по ее щекам. Вначале она пыталась оттолкнуть его от себя. Но все стало лишь хуже и грубее. Дима стал более настойчив и жаден до ее тела.
Она сдалась. Расслабилась и отвернулась. Она не хотела видеть его. Она закрыла глаза и попыталась вспомнить хоть что-то хорошее.
Но она не смогла.
Ей приходилось просто лежать и ждать, когда Дима удовлетворит свою животную страсть и оставит ее в покое…
Совершенно обессиленная, Кира лежала в другой комнате, в другой постели, в рубашке и в джинсах. В открытое окно врывались лучи прохладного утреннего солнца.
Свернувшись, она пролежала остаток дня в позе эмбриона.
Потом еще день.
Она лежала как мертвая, подолгу глядя в одну точку и совсем не двигаясь.
Она не чувствовала ничего.
Адриан …
Мужчина Ее Мечты…
Теперь все произошедшее с этим прекрасным человеком казалось всего лишь сладким сном. Но теперь она проснулась. Теперь она в жестокой реальности, в которую попала в добровольно-принудительном порядке.
И больше ничего не осталось в этой жизни.
Остатки разума твердили, что нужно бы заплакать. Сердце должно было вот-вот разорваться и было трудно дышать. А душа словно вырывалась из ее тела.
Прочь. Куда-нибудь далеко отсюда.
Но вот только слез уже совсем не оставалось.
Не желая понимать, что все случилось на самом деле, она не могла и не хотела взглянуть в лицо реальности. Она не хотела в это верить. Она хотела, чтобы время остановилось навсегда. Она хотела все вернуть назад. В тот прекрасный сон и сделать все по-другому.
Она чувствовала себя оторванной от всего, что любила и ценила бесконечно. От всего, что придавало ей сил. От всего, что придавало существованию смысл.
Время медленно тянулось. Лишь по стенам скользили тени, показывая, что солнце клонится к закату.
Снова в комнату вошла горничная, сменила поднос с едой, к которой Кира так и не притронулась. Попыталась уговорить девушку съесть хоть что-нибудь, но Кира не подавала никаких признаков, что слышит ее. Никаких эмоций на лице. И лишь плечи равномерно еле заметно поднимались и опускались, давая понять, что Кира жива. Просто она сейчас находится в каком-то трансе.