Несколько юных дев пробежали и рассыпали лепестки роз, образуя дорожку.
Музыка зазвучала громче, взвившись ввысь радостным победным гимном. Над водой показались крохотные темные точки, которые стали быстро расти, и нолдор не без удивления узнали дельфинов.
Лехтэ покачала головой и улыбнулась, обернувшись к сыну:
— Конечно же, я могла бы и сама догадаться, раз невеста — дочь моря.
Тьелпэ кивнул и принялся с удвоенным нетерпением всматриваться в даль. Мать некоторое время внимательно вглядывалась в его лицо, и ей показалось, что он пытается рассмотреть собственную судьбу. Или ей это только пригрезилось?
Фонари, украшавшие своды грота, вспыхнули особенно ярко, плеснули хвостами по воде дельфины, выскочив из воды и подпрыгнув к небу, и гости наконец увидели показавшуюся лодочку с женихом и невестой. Она росла, стремительно приближаясь, и скоро стало ясно, что ее тянут вперед за голубые ленточки четыре белобочки.
Финдекано был одет в белую расшитую серебром рубашку, рукава которой напоминали крылья птицы, и в голубую котту. В темных волосах сверкал серебром венец, а запястья стягивали широкие чеканные наручи. А невеста…
— Как она хороша! — воскликнула, совершенно не стесняясь, Лехтэ и перехватила веселый взгляд Кирдана.
Лодочка мягко ткнулась в прибрежный песок, и спрыгнувший Фингон подхватил на руки возлюбленную, помогая ей. Возможно, в этом и не было необходимости, но леди Химлада не могла не отметить, как загорелись глаза старшего Нолофинвиона, когда он посмотрел в лицо Армидель, и что его руки задержались на ее талии немного дольше положенного.
Наконец, принц отпустил невесту и подал ей ладонь. Она вложила пальцы, и глаза ее, когда она взглянула на него, загорелись любовью. Финдекано сжал их, ласково погладил запястье любимой, и они пошли к той арке, где ожидали родители, ступая по дорожке из розовых лепестков.
Играла музыка, разносясь над душистым ковром разнотравья. Из воды выглядывали любопытные мордочки дельфинов, даже не думавших уплывать, а над головами в вышине носились птицы, подчас выписывая причудливые пируэты.
Мягко ступавшая Армидель сама напоминала в этот момент прекрасную реку. Серебристое платье с длинным шлейфом текло и переливалось, и многим казалось, что они слышат журчание ручейка. Или и впрямь в наряде принцессы фалатрим шумело само море? На шее невесты сиял сапфир, подарок Нолофинвэ, в руках она несла букет голубых цветов — васильков и колокольчиков. Такого же оттенка ленты в серебряных волосах довершали образ, выдержанный в цветах Дома ее любимого. Заходящий за линию гор Анар блистал в ее прическе и на ткани наряда, отражаясь мириадом искр. Финдекано не отрывал от Армидель восхищенного взгляда, и она, ловя его, тепло и нежно улыбалась.
Когда молодые остановились перед родителями, музыка смолкла. Гости затаили дыхание, и Нолофинвэ с улыбкой вышел вперед:
— Мы собрались сегодня здесь, перед лицом родичей и друзей, чтобы соединить Финдекано и Армидель узами брака…
Он говорил, и слова его летели высь, к самому небу. Слова благословения, призывавшие счастье молодым, полные веры в их общее, совместное будущее. После заговорила леди Бренниль, и голос ее был полон тепла и нежности. И дважды из уст родителей прозвучало имя Единого.
— Радости вам, — закончила наконец она.
Тогда Финдекано и Армидель обернулись друг другу и сняли серебряные кольца, которые носили со дня помолвки. Жених, еще раз с любовью посмотрев на свою невесту, достал из-за пазухи коробочку с двумя золотыми ободками и, взяв одно, поменьше размером, надел его Армидель на указательный палец.
— Я люблю тебя, — прошептал он и крепко сжал руку девы.
— Я тоже тебя люблю! — горячо прошептала она и, взяв второе кольцо, побольше, надела на палец Фингона.
Гости радостно закричали и захлопали в ладоши.
— Будьте счастливы! — раздались крики.
Нолофинвэ и Бренниль накрыли руки молодых своими, и Финдекано Нолофинвион наконец стал мужем Армидель Мерил Новиэль. Посмотрев долгим взглядом в глаза возлюбленной, он бережно, но крепко обнял ее, прижав к груди, и, склонившись, поцеловал.
Запели птицы, сидевшие на ветках, и выше взмыли те, что летали над головами. Зазвенели колокольчики, и дельфины, трижды выпрыгнув из воды, выпустили в воздух радостные струи фонтанчиков. Заиграла музыка, и в этот момент окончательно погасли огни заката, уступив место густо усеявшим небо звездам и разноцветным, причудливой формы светильникам, горевшим под ногами и в вышине.
— Жизнь моя, — прошептал принц нолдор и коснулся лбом лба принцессы моря, своей жены.
— Надеюсь, эта свадьба объединит не только наши семьи, но и народы, — проговорил Нолофинвэ.
— Согласен, — ответил Кирдан. — Пусть будет так.
Настало время поздравлений. Первым подошел Майтимо и, обняв друга, вручил Финдекано и его молодой супруге привезенные из Химринга дары.
— Будьте счастливы, — добавил он, передавая их.
— Благодарю тебя, — ответил растроганный Финьо.
Он отошел, и лорд Ломинорэ не сразу сообразил, отчего повисла такая загадочная, звенящая ожиданием и предвкушением тишина. Нолдор начали переглядываться, затем кто-то улыбнулся загадочно. Наконец толпа расступилась, и по образовавшемуся проходу вышли лорды Химлада, ведя двух любопытно озирающихся по сторонам жеребят.
— От нас, — сказал просто Курво.
И Тьелпэ добавил:
— Аманские. А эта непоседа — Тари, дочь моей кобылы.
Армидель восхищенно посмотрела на лошадей и быстро подошла к Тари. Та доверчиво ткнулась в протянутую ладонь, и эллет ласково погладила малышку по шее:
— Какая красавица!
Финдекано тем временем знакомился с Рене, и можно было уже с уверенностью сказать, что жеребята приняли своих новых хозяев. Тьелпэ вздохнул с облегчением.
Наконец, были вручены иные дары, и тогда начались танцы.
Музыканты заиграли в полную силу, и волнующая, пленяющая фэар мелодия разнеслась над долиной. Молодой муж обнял ту, что стала теперь его женой, и они закружились по поляне. Влюбленные смотрели друг на друга, и в глазах их отражались звезды, что светили теперь над их головами. Те самые, что видели начало мира и что будут светить еще многие и многие эпохи. И оба искренне надеялись, что путь этот они совершат все вместе.
— Люблю тебя, — вновь прошептал он и, наклонившись, не прерывая танца, поцеловал.
Аредэль смотрела на счастливого брата, что вел в танце любимую, свою жену, и ей самой нестерпимо захотелось отыскать, встретить того эльда, чей голос пробудил в ее фэа доселе неведомые чувства. Задумавшись, дева сделала шаг назад. Еще. И неожиданно толкнула Тьелпэринквара, оживленно беседовавшего с ее отцом.
— Потанцуем? — внезапно вместо извинений произнесла она.
Куруфинвион кивнул и протянул ей руку.
Яркие звезды, словно улыбаясь, глядели на эльфов с небес, а развешанные по ветвям деревьев светильники создавали причудливые тени. Ночные птицы на разные голоса славили любовь и желали счастья. Всем, абсолютно всем собравшимся здесь эльдар. И, словно в подтверждение этого, до самых вершин могучих крон порой доносились то радостный смех, то песни, то нежные слова.
— Прогуляемся? — спросил Куруфин жену, когда они завершили очередной танец.
Лехтэ улыбнулась и взяла мужа за руку.
— С удовольствием! Здесь так хорошо, — мечтательно произнесла она.
Он понимающе взглянул на любимую, вспоминая их собственную свадьбу. С тех пор многое случилось, но чувства, что однажды зародились в их фэар в Благом краю, были столь же сильны и чисты.
— Мелиссэ, — прошептал он, привлекая супругу к себе для поцелуя.
— Родной мой, как я счастлива, что… — она замолчала, пытаясь подобрать слова.
— Я знаю, — осанвэ ответил Искусник. — И я, поверь, тоже. Пойдем. Еще успеем потанцевать.
Лес встретил пару нежным шелестом листвы, легким шепотом ветра и дивными пьянящими ароматами трав. Они шли по тропе, вспоминая и строя планы, радуясь имеющемуся и надеясь на будущее.
Неожиданно деревья расступились, пропуская супругов на небольшую полянку, покрытую белоснежными ромашками. Свет Исиля, показавшегося над кронами, отразился в глазах Лехтэ.