— Если не отказываться от всей остальной жизни, то лет пятьдесят, — ответила Галадриэль.
Она чуть склонила голову на бок, выразительно провела пальцем по его груди, задержавшись на мгновение на широком поясе штанов, и муж широко улыбнулся в ответ. Обняв любимую, он неторопливо погладил ее по спине, затем ладонь спустилась ниже, и когда нолдиэ, запустив руки супругу в волосы, прижалась к нему всем телом, наблюдавшая за сценой лисичка фыркнула и демонстративно отвернулась.
— Потом, когда мы прибудем наконец в Дориат, — продолжил Келеборн, ухитряясь одновременно говорить и целовать веки жены, виски, скулы и кончик ушка, — нам нужно будет доказать причастность королевы к наложенным на меня чарам. А, значит, нужно будет снять слепок заклятия с Завесы.
Он коснулся шеи жены губами, затем медленно провел языком, и та, прикрыв глаза, задышала чаще.
— Хорошая мысль, — согласилась Галадриэль. — Мы докажем их идентичность, и тогда точно сможем убедить жителей королевства.
Руки ее забрались ему под рубашку и принялись ласкать живот.
— И получим союзников, — закончил он и накрыл ладонью грудь жены.
— Да, — выдохнула та.
Она рывком стащила с него рубашку, и Келеборн, подхватив супругу на руки, понес ее в покои. Пелла проводила их взглядом и, положив морду на лапы, закрыла глаза. Поручение успешно выполнено, а, значит, можно и отдохнуть.
— Приветствую вас, леди Вайрэ, — с достоинством проговорила Мириэль.
Валиэ кивнула и оценивающе посмотрела на фэа эльфийки.
— Вижу, ты желаешь вновь обрести роа? — наконец спросила она.
— Да, — честно ответила супруга Финвэ. — Я достаточно пребывала в Чертогах и теперь чувствую силы и желание жить вновь.
— Это не тебе решать, — в разговор вмешался третий голос, вслед за которым вскоре появился и сам Намо.
— Когда твой муж просил о втором браке, — продолжил владыка Мандоса, — ты согласилась с моим решением, что никогда более не сможешь обрести тело. Что изменилось?
— Мой супруг и та, что стала его второй женой, ныне в твоей власти. Мое появление в мире живых не приведет к… неловким и двусмысленным моментам, — спокойно разъяснила Мириэль.
Намо нахмурился. Он чувствовал, что эльфийка не договаривает об истинных целях своего визита.
«Неужели она решила, что мы возродили Фэанаро?» — усмехнулся хозяин Мандоса, а вслух спросил:
— Чем ты желаешь заняться, когда вновь обретешь роа?
— О, благодарю вас, владыка! — воскликнула эльфийка.
— Я еще не дал тебе свой ответ! Мне нужно знать, чтобы принять решение.
— Мне бы хотелось заняться вышивкой, как раньше. Если ваша супруга позволит, я бы могла помочь ей с гобеленами.
«Вот оно что… Значит, она так решила найти своего сына. Что ж, сама напросилась!»
— Вайрэ, что скажешь, моя прекрасная леди? — спросил Намо.
— Я была бы рада такой помощи, — ответила та. — Мириэль настоящая мастерица.
— Да будет так!
Намо повел рукой и произнес несколько слов на валарине. Мир вокруг эльфийки закрутился, размываясь до однородной серой массы. Исчезли все звуки и запахи, пропало чувство времени и пространства. Все сущее сжалось до невообразимо крохотных размеров и одновременно стало бесконечно большим.
Ресницы дрогнули, и Мириэль открыла глаза, обнаружив себя в той же беседке, где когда-то легла отдохнуть.
— Присмотрите за крепостью? — спросил Ородрет и, погладив коня по шее, поглядел на сестру, зятя и Нисимона.
Однако, к его немалому удивлению, Галадриэль покачала головой:
— О нет, только не я — у меня теперь много иных дел.
— Понимаю. Твоя вышивка?
— В том числе.
Она обернулась на мужа и улыбнулась ему так, что у Артаресто появилось желание отвернуться, чтобы не мешать супругам. Келеборн ответил любимой таким же взглядом и, обняв ее, чуть заметно погладил по бедру.
— Но на тебя я могу рассчитывать? — спросил лорд Минас Тирита у родича.
— Безусловно, — кивнул Келеборн. — Поезжай и ни о чем не беспокойся, мы с Нисимоном справимся. Ждем тебя с женой.
— Передавай от нас привет Финьо и Армидель, — добавила Галадриэль.
— Непременно. Я долго не задержусь.
Он вскочил на коня и протрубил в рог. Ворота распахнулись, и Арафинвион в сопровождении отряда верных покинул крепость.
Конечно, он заранее отправил к Финдекано гонца с сообщением о своем визите, и уже совсем скоро, едва впереди показались горы, окружающие территорию Ломинорэ, навстречу вышли дозорные и вызвались проводить.
— Благодарю вас, — ответил им Артаресто.
Где-то далеко за спиной шумел Сирион, над головой величественно высились пики Эред Ветрин, не самые высокие из тех, что ему приходилось видеть, и, тем не менее, впечатляющие.
Он думал о том, что скоро вся жизнь его, возможно, изменится, и самому эта мысль казалась удивительно странной. Такой непривычной.
«Интересно, как оно бывает, когда любишь?» — задавал Артаресто сам себе вопрос.
Однако узнать ответ пока было не суждено — его собственное сердце по-прежнему оставалось спокойным. И все же он ни секунды не сомневался, что Глоссерин — та, что предназначена ему в жены судьбой.
«Разве так бывает? — размышлял он и время от времени, глядя в небо, с недоумением пожимал плечами. — Выходит, что да».
Скоро впереди показались очертания крепости, и Арафинвион пустил коня быстрее.
— Рад видеть, кузен, — приветствовал его вышедший встречать Финдекано.
— Alasse! — воскликнул он радостно, соскакивая с коня.
Вновь, как и в прошлый визит, двор наполнился веселой суетой и гамом. Верные повели лошадей на конюшню, а кузены направились в дом, где Ородрет приветствовал хозяйку Ломинорэ.
— Я ждал тебя раньше на несколько месяцев, — признался Нолофинвион, наливая за ужином в бокалы вина.
Армидель, сидевшая рядом, обернулась к ним, даже не пытаясь скрыть охватившего ее любопытства.
— Я собирался, — признался Артаресто и потянулся за самым симпатичным, с его точки зрения, кусочком мяса. — Но все возникали дела. Теперь время пришло.
Финдекано несколько долгих секунд внимательно смотрел на него, но ничего не сказал. Арафинвион продолжил:
— Покажешь мне завтра дорогу к дому Глоссерин?
— Охотно, — отозвался кузен. — И от души надеюсь, что твое предложение будет принято.
В распахнутое окно врывались краски вечерней зари, слышался шелест листвы и стрекот сверчков. Закончился ужин уже ближе к полуночи. Хозяева ушли, а Ородрет вышел на балкон и еще долго стоял, пытаясь угадать, что принесет ему следующий день.
Впрочем, утро, не обремененное долгим ожиданием, наступило быстро. Внимательно выслушав указания Финдекано, Артаресто вышел из крепости и отправился через поле в сторону видневшегося вдалеке леса. Он шел не спеша, от души наслаждаясь красками и ароматами утра. Скоро тропинка привела его к спрятавшемуся меж кустов и деревьев двухэтажному дому, окруженному небольшим палисадником. Арафинвион остановился и мгновение стоял, глядя на закрытые окна, но уже через минуту дверь отворилась, и на пороге показалась Глоссерин. Она замерла, разглядывая гостя, и некоторое время он любовался ее правильными чертами.
— Я ждала тебя, Артаресто, сын Арафинвэ, — произнесла она.
— И я пришел, — откликнулся он и сделал шаг вперед.
Дева тоже пошла ему навстречу, и они встретились на середине стелющейся между цветов дорожке. Тогда оба остановились и еще какое-то время молчали, глядя друг другу прямо в глаза.
Вокруг пели птицы и тихо, умиротворяюще шелестела листва.
— Я пришел просить тебя стать моей женой, — сказал он и сглотнул слюну, борясь с внезапно охватившим фэа волнением. — Не скрою, я…
Он замолчал, не зная, как точнее выразить мысль. Глоссерин едва заметно улыбнулась краешком губ и ответила:
— Не пытайся подобрать слова — я знаю, что ты хочешь сказать, потому что сама ощущаю то же.
— И ты не боишься?
— Чего же?