В памяти всплыл давний разговор с сыном. Женился Турукано, и Макалаурэ пришел со свадьбы задумчивый. Они вдвоем сидели на кухне и пили вкусный горячий облепиховый напиток с пирожными.
— Знаешь, аммэ, — заговорил тогда Кано, — я все чаще себе задаю вопрос, где она.
— Кто? — уточнила Нерданэль.
— Та, которая станет моей судьбой. Я ищу ее, вглядываюсь в лица нисси, но не нахожу.
— Может быть, она еще не родилась?
Сын вздохнул и задумчиво покрутил в руках кружку:
— Возможно. Но когда она придет? И где ее искать? А если мы разминемся в жизни?
— Думаешь, такое возможно?
— Не знаю. Но, всматриваясь в лица дев, понимаю, что ни одна не отзывается в душе, ничем.
Сверкал Тельперион, и настроение было чуть-чуть печальным.
Теперь же, сидя на земле под кустом сирени, Нерданэль от всего сердца радовалась, что один из ее любимых сыновей наконец обрел счастье.
Золотой рассветный луч упал на выполненную в виде лозы диадему, и украшавший ее изумруд радостно вспыхнул множеством ярких искр. Подарок Кано. Алкариэль улыбнулась с нежностью и, полюбовавшись еще немного, подошла к зеркалу и надела венец на голову.
«Разве могла я подумать совсем недавно, отправляясь в увлекательную поездку, что встречу там свою судьбу?» — размышляла дева.
И вновь лицо ее озарил идущий из глубины фэа свет, а глаза засияли счастьем.
В распахнутое окно долетал оживленный гомон. Те немногие, кто мог лично присутствовать на их помолвке, уже собрались и ждали начала торжества.
Подойдя к окну, Алкариэль осторожно выглянула. Цвела сирень, укрыв расставленные столы с угощениями раскидистыми, дурманяще пахнущими шатрами. Многочисленные арки и ленты дарили ощущение праздника, а яркие, праздничные наряды нисси и нэри неоспоримо свидетельствовали, что для всех родичей и верных их с Кано грядущий союз стал действительно радостным событием.
На столике у самой большой, нарядной арки стоял накрытый белоснежной скатертью стол с палантиром.
«Наверное, такого не бывало еще никогда», — подумала она.
Разумеется, лорд Майтимо не мог сейчас оставить северные рубежи, однако присутствовать на торжестве хотел. После недолгих размышлений лорд Куруфинвэ предложил решение, которое было поддержано всеми членами семьи. Едва обсуждения закончились, Макалаурэ порывисто встал с дивана и, подойдя к возлюбленной, обнял ее. Алкариэль смотрела на него и думала, как же в его объятиях хорошо.
Вспомнив свои вчерашние переживания, дева невольно улыбнулась. Потом вдруг оказалось, что ей совершенно нечего надеть на завтрашнее торжество, а сшить новое платье она, разумеется, не успевала. Аммэ хлопотала, помогая готовить угощения, и поэтому Алкариэль побежала к той, мнению которой уже привыкла доверять — к леди Тэльме. Та, конечно же, помогла ей, выбрав нарядное, красное с широкими белыми нижними рукавами платье с золотой вышивкой. Вечером же ее любимый прислал золотой венец, усыпанный самоцветами.
Вновь подойдя к зеркалу, будущая невеста еще раз оглядела себя и, приложив ладони к пылающим от волнения щекам, глубоко вздохнула, пытаясь унять сердцебиение. Помолвка! От одного этого слова начинала слегка кружиться голова, дыхание перехватывало, а сердце принималось биться часто-часто.
«Мельдо», — прошептала она, думая о том, как же хочется увидеть его. Прямо сейчас!
Шум голосов в саду вдруг стих, и заиграла музыка — арфы и флейты.
«Пора спускаться», — поняла дева.
Дверь распахнулась, и вошли родители.
— Мама! — воскликнула Алкариэль, сама едва ли понимая, что хочет теперь сказать.
Ферниэль распахнула объятия и поцеловала подбежавшую дочь.
— Он ждет тебя, — прошептала она ей на ухо.
Дева вспыхнула, а подошедший Халтион внимательно оглядел ее и объявил:
— Замечательно выглядишь.
— Благодарю, папа, — ответила та.
Он подал руку, и дочь, глубоко вздохнув, вместе с отцом вышла из покоев. Спустившись по лестнице, они направились в сад, и первый, кого увидела там Алкариэль, был Макалаурэ. Он стоял в конце отсыпанной гравием дорожки и, не отрываясь, смотрел на любимую.
— Мельдо, — прошептала она тихо, но тот, казалось, услышал ее.
Подавшись вперед, он распахнул объятия, и Алкариэль, подобрав юбку, оставила отца и побежала, с разбегу обняв любимого и спрятав лицо у него на груди.
— Родная, — прошептал он, одновременно целуя волосы и гладя плечи и спину девы.
Сердца обоих бились часто и в унисон.
Халтион приблизился и встал неподалеку. Куруфин выступил вперед и подошел к давно работавшему палантиру.
— Ты готов, брат? — спросил он Майтимо.
— Да.
«Пора», — прошептал Маглор на ухо возлюбленной.
Та попыталась привести смятенные мысли в порядок, а жених, отстранившись, стал рядом, по-прежнему держа невесту за руку.
— Что ж, такого и правда никогда не бывало, — сказал Курво, выходя вперед. — Ибо, хоть я младше тебя, торон, но все же буду действовать теперь от имени Нельо.
Все гости до единого посмотрели на палантир, и лорд Химринга, стоявший в этот самый миг в своей крепости, за множество лиг от них, заговорил:
— Я рад, что дожил до этого дня, брат. Здесь, в Белерианде, вдали от Амана, когда этого меньше всего можно было ждать, ты нашел свою любимую. Я рад благословить от имени нашей семьи тебя и твою возлюбленную, и даю, как старший в семье, свое согласие. Будь счастлив, торон. И ты тоже, Алкариэль.
— Я также даю свое охотное согласие, — откликнулся в свою очередь Халтион.
Собравшиеся гости радостно зашумели, а Курво, соединив руки жениха и невесты, достал из-за пазухи бриллиант необычного золотого оттенка, надел его на шею Алкариэль.
— Прими от нашей семьи, — объявил он.
Отец Алкариэль подарил Макалаурэ изумруд.
— Благодарю, — ответил он и, достав из-за пазухи два серебряных кольца, вновь посмотрел в глаза любимой.
— Это тебе, — прошептал он, и голос его от волнения чуть заметно дрогнул. — Нам… Люблю тебя.
— Я тоже! — ответила она. — Очень…
Он сжал на мгновение ее руку и надел одно из колец любимой на палец. Алкариэль же взяла втрое, которое вскоре оказалось на руке Кано и положила ладони ему на грудь. Несколько бесконечно длинных мгновений он смотрел ей в глаза, а после наклонился и со всей страстью поцеловал.
Гости вновь зашумели, начали поздравлять. Послышался из палантира голос Майтимо. Музыканты заиграли еще жизнерадостнее и громче, чем прежде, и танцы, начавшиеся вскоре, продлились до глубокой ночи.
Утром жених и невеста в сопровождении верных покинули Химлад, держа путь на восток, во Врата.
— Жду через год на свадьбу, — сказал Маглор на прощание Курво.
— Непременно, даже не сомневайся, — ответил тот.
Затрубили рога, и ворота отворились, выпуская отряд. Восходящий Анар освещал им путь, и счастье на лицах жениха и невесты было неподдельным и полным.
====== Глава 69 ======
От самых стен главной крепости Маглоровых Врат простиралось всхолмленное, безбрежное, словно Алатайрэ, маковое море. Оно волновалось, склоняло под дуновением легкого ветерка нежные алые головки и неудержимо манило прогуляться, взявшись с мелиссэ за руки.
— Вас проводить, лорд? — спросил у ворот один из стражей.
Однако тот в ответ уверенно покачал головой:
— Благодарю, не нужно. Дозорные предупредят, если что-то случится.
Верный кивнул и поспешил распахнуть малую дверцу ворот. Макалаурэ обернулся к возлюбленной, и в глазах его зажегся уже ставший привычным за минувший год светлый огонь, не обжигавший, но согревавший.
— Ты готова? — спросил он шепотом.
— Да, — улыбнулась Алкариэль.
Он подал руку, и, когда дева вложила в нее пальцы, нежно поцеловал их. Покинув крепость, они пошли вперед бок о бок, не выбирая направления.
— Наверное, я никогда еще не видела такой красоты, — прошептала восторженно Алкариэль.