— Я дочь Нолдорана!
Кто-то несколько презрительно фыркнул, но тут же принес извинения.
— Хотя бы убедитесь, что с Турко все в порядке. Мы будем здесь. Да и Хуан останется с нами, — добавила Аредэль и, поглядев на пса, что устроился у ее ног, наконец добавила тихо: — Пожалуйста.
Командир верных кивнул, и небольшой отряд стрелой сорвался за своим лордом.
— А ты, мельдо, можешь не терзаться сомнениями, — ласково произнесла Ириссэ. — Я люблю тебя. И то, что с тобой сотворили в Дориате, никак не повлияет на мои чувства к тебе.
Менестрель взглянул в дорогие ему серые глаза. Сделал шаг вперед. Еще один. И наконец привлек ее к себе и впервые поцеловал.
Вскоре после заката затрубили рога, и ворота в очередной раз распахнулись, впуская во двор новый отряд. Макалаурэ, совещавшийся в этот момент с командирами верных, прервал совет и, быстро спустившись, приветствовал брата:
— Рад тебя видеть, Курво!
Тот спешился и обнял хозяина крепости.
— А я не один, а с семьей, — радостно сообщил он. — Никто не захотел пропустить твою свадьбу — пришлось оставить Химлад на Вилеона.
— Alasse! — воскликнул Кано, увидев подъезжающих Тьелпэ и Лехтэ.
Двор вмиг огласил веселый гомон. Прибывшие из Химлада эльдар спрыгивали на землю, уводили коней в отведенные им денники, а Искусник помог спешиться жене и, кивнув сыну, пошел вслед за братом в донжон, где их уже ждали, собравшись в гостиной, приехавшие ранее братья.
— Питьо и Майтимо уже здесь, — перечислял Макалаурэ. — И, разумеется, родители Алкариэль. Они прибыли с месяц назад.
— Да, я сам же их и отпустил, — немного удивившись, заметил Куруфин.
— Верно, — рассмеялся своей забывчивости Маглор. — Еще обещался приехать Аэгнор. Дозорные передают, что его отряд прибудет завтра днем, а Финдекано, скорее всего, к вечеру.
— И когда же именно торжество? — полюбопытствовал племянник.
В комнате ярко горел камин, отбрасывая по стенам радостные блики. На столе, рядом с медом, фруктами и мясом, лежали карты Белерианда и перо с чернильницей. На полке стояла маленькая ручная арфа.
— Через три дня, — ответил Маглор и, подойдя к столу, откупорил бутылку и быстро разлил вино по кубкам.
Сидевший у окна Майтимо поднялся при виде приехавших и, прервав беседу с Питьо, приветствовал родичей.
За окном начинали все ярче разгораться звезды. Курво придвинул к камину еще одно кресло и, усадив в него жену, спросил:
— Ты не слишком устала? Может, пойдем в покои?
— Все хорошо, — успокоила она его.
Он быстро сжал ее пальцы, а Майтимо взял со стола один из кубков:
— За встречу! Впервые за долгое время нам удалось собраться почти всем вместе, да еще при столь радостных обстоятельствах.
Тьелпэ взял с блюда ломтик мяса.
— За встречу! — поддержал он. — Пусть это будет не последний случай в нашей семье, когда мы вместе по подобному поводу.
Впрочем, в тот вечер импровизированный пир не затянулся — немного поговорив, вновь прибывшие отправились в отведенные им покои, чтобы встретиться с остальными уже на следующий день.
На стене по-прежнему негромко перекликались стражи, успокаивающе позвякивало оружие. Откуда-то лилась негромкая музыка, и ощущение покоя было практически полным.
Приблизившись к границе Дориата, Тьелкормо остановился и спешился, на всякий случай дав указание коню подождать его до ночи, но не более того.
Магию Завесы нолдо ощущал, как нечто липкое и несильно приятное, однако оказаться за ней ему все же предстояло. Задержав дыхание, словно перед прыжком в воду, Келегорм сделал шаг вперед.
В тот же миг верные, выехавшие к границе, увидели, как их лорд исчезает в королевстве Эльвэ и, подняв лошадей в галоп, влетели в Дориат, чуть не сбив Тьелкормо и подоспевших стражей.
— Нолдор, — получив магическую весть, проворковала Мелиан у себя в покоях. — Как вовремя!
На границе тем временем царил переполох. Тьелкормо бушевал, что верные осмелились оставить Аредэль, потом переключился на отряд синдар, всячески желавший выпроводить незваных гостей. Когда же стало понятно, что нолдор не уйдут, невольно встретивший их Белег решил все же пригласить пришлых эльдар к костру и выяснить, что имел в виду блондин, утверждавший, что они продались Морготу.
Алкариэль сложила ладони на груди, безуспешно пытаясь унять сердцебиение.
— Ну как, ты готова? — спросила Лехтэ с улыбкой, входя в покои.
— Не знаю, — честно призналась та и посмотрела на наставницу с надеждой. — Скажите, леди Тэльма, а вы тоже волновались, когда выходили замуж?
— Разумеется, — охотно подтвердила та. — И даже уснула накануне с трудом.
Она поправила на голове девы свадебный венец и с удовлетворением оглядела ее украшенное золотой вышивкой сияющее белое платье.
— Ты похожа на лилию, — сообщила Тэльмиэль, заставив подопечную порозоветь. — Кано и так от тебя без ума, а теперь и вовсе не сможет глаз отвести.
Алкариэль заметно смутилась и уже совсем намеревалась было возразить, однако леди Химлада легко рассмеялась, и она поняла, что реплика вовсе не требовала ответа.
— Вот, возьми, — продолжила Лехтэ и протянула букет из васильков и ромашек. — Он идеально подойдет к твоему наряду.
— Родители ждут внизу? — спросила будущая новобрачная.
— Верно. А я пришла к тебе. И за тобой — пора.
Алкариэль кивнула и, глубоко вздохнув, расправила едва заметную складку на платье. Мысль, что возлюбленный, с которым она прожила весь последний год в одном доме бок о бок, совсем скоро станет уже не женихом, но супругом, никак не хотела уместиться в голове. Сердце билось, отдаваясь гулким звоном в ушах, дыхание постоянно перехватывало.
— Не волнуйся, — прошептала Лехтэ и легонько сжала плечо воспитанницы.
Та с готовностью кивнула:
— Пойдемте.
В открытое окно доносилась музыка. Звуки арф спорили с нежным пением флейт и хрустальным перезвоном серебряных колокольчиков. Разума коснулся легкий осторожный укол. Взгляд Алкариэль упал на кольцо аванирэ, подаренное лордом Куруфином, и она поспешила распахнуть осанвэ, сразу же ощутив окутавшую фэа волну тепла и нежности, словно кто-то обнял ее и гладит по волосам, нашептывая на ухо ласковое.
«Мелиссэ», — проник в ее сознание шепот Кано.
Сердце встрепенулось, и в груди разлился покой. Конечно же, волноваться действительно не о чем! Он рядом.
Порывисто распахнув дверь, Алкариэль вышла из покоев в коридор и сразу же оказалась лицом к лицу с женихом. Показавшаяся вслед за ней Лехтэ поприветствовала родича и направилась по лестнице вниз, чтобы присоединиться к гостям. Невеста же, протянув руку, дотронулась осторожно пальцем до щеки Кано. Глаза его блеснули пламенем, которое дева нередко замечала и раньше, и он немного хрипло объявил:
— Пора.
— Да, — откликнулась она эхом и вложила в протянутую ладонь пальцы.
Влюбленные спустились вниз, все так же держась за руки, и вышли в сад. Под ногами расстилался алый ковер из цветущих тюльпанов, армерий и маков. Над головами раскинулись бесконечные шатры сирени. Анар разливал в воздухе золотые волны, спорившие по яркости с нарядом невесты. Звон колокольцев усилился, заглушая все прочие звуки, и голоса, словно по команде, смолкли.
Макалаурэ вновь чуть заметно успокаивающе сжал пальцы, и Алкариэль прошептала:
— Люблю тебя!
— И я тоже! — ответил он поспешно и все так же хрипло.
Под ногами расстилалась, убегая вдаль между деревьев, устланная ковром дорожка, и жених с невестой пошли по ней туда, где их должны были ждать Майтимо и Халтион. Они шли меж гостей, и те кидали им под ноги лепестки цветов. Даже стражи на стенах при виде лорда подобрались, и Алкариэль с улыбкой разглядела на древках их копий короткие разноцветные ленты.
Лорд Химринга, завидев будущих новобрачных, вышел вперед, и невеста заметила рядом с ним на укрытом белой скатертью круглом столике палантир. В глубине его виднелось изображение нарядной рыжеволосой нис.