— И как, ты думаешь, Финрод нам поможет? — спросил он супругу.
— Не знаю, мельдо. Но одним нам не справиться, — ответила Галадриэль.
Келеборн кивнул, соглашаясь:
— А если уж слухи верны…
— Ты о чем? — не поняла его Артанис.
— Трандуил рассказал мне, что видел в Менегроте стражей границ… И с ними были шестеро квендо, очень похожих на нолдор.
Дочь Арафинвэ побледнела, а синда задумался, рассуждая:
— Правда, не ясно, как они попали сюда. Преодолеть Завесу можно только с согласия той, что ее создала. И где они сейчас? Почему не зашли к нам? — говорил он. — Ты видишь, сколько вопросов. Не знаю, правдиво ли это известие. Может, Ороферион ошибся и принял за твоих родичей кого-нибудь из авари? Хотя…
Он, все еще в сомнениях, покачал головой, а Галадриэль порывисто воскликнула:
— Мельдо! Я чувствую, что твой друг прав. К тому же, во дворце упорно говорят об угрозе нападения на Дориат.
— Это правда, — с чуть заметной грустью согласился он. — Элу уже которую неделю твердит о планах нолдор завоевать королевство.
— Нам надо еще раз обо всем подумать…
В покоях надолго воцарилось молчание.
— Отправляй письмо, мелиссэ, — наконец произнес муж. — Но, Эру, как же я хочу, чтобы мы ошибались.
— И я, любимый. И я.
Она прильнула к супругу и порывисто обняла, запустив пальцы в волосы. Он наклонился, и губы их встретились в поцелуе.
Гонец выехал из Дориата в тот же вечер и устремился к Нарготронду. Точнее к тем местам, где, как он знал, его встретят стражи брата его леди. Погони не было, однако силы постепенно начали оставлять верного — Мелиан не желала, чтобы кто-либо покидал Дориат.
Недели сменяли месяцы, однако упрямый, хотя и почти полностью истощенный нолдо продолжал свой путь.
В тот день, ранней осенью, он не смог не то, чтобы сесть на коня, даже подняться с земли. Несчастный полз, окончательно выбиваясь из сил, а его жеребец неотступно следовал за ним. Лишь когда нолдо лег на землю и затих, тот отчаянно заржав, поскакал вперед, надеясь привести подмогу.
— Ты слышишь? — спросил один из стражей тайного града.
— Кто-то скачет.
— Звук странный. Словно стремена болтаются.
— Раненый?
— Сейчас узнаем, — он сделал знак, и отступил за дерево.
Конь без седока вылетел на поляну. Остановился, заозирался и заржал, зовя на помощь.
Нолдор вышли к нему, пытаясь понять, что же случилось с его всадником. Жеребец же буквально схватил зубами за капюшон одного из эльфов и потянул за собой. Эмоций конь не скрывал и потому, страж, высвободившись, запрыгнул в седло.
Гонец был еще жив, когда подоспела помощь.
— Послание. Финроду. Отвези меня. Прошу.
— Держись!
Никто не пытался скрыть тропу, что вела ко входу в Нарготронд от посланника Галадриэли — тот почти всю дорогу не приходил в себя. Страж нес его на себе на последнем участке пути и уже хотел ступить под каменные своды, как заполыхал кристалл, предупреждавший об опасности.
— Неужели шпион Врага, — подумал он, опуская свою ношу на землю.
Королю, однако, доложить решил.
Финрод, заслышав о лже-гонце, вышел из тайного города сам, дабы разобраться в случившемся.
— Это нолдо из верных Артанис! — вскричал он. — Что с ним?
— Не знаю, государь, — ответил страж и поведал историю.
Посланец тем временем открыл глаза и, еле шевеля рукой, протянул свиток.
— От вашей сестры, — прохрипел он и обмяк.
Фелагунд взял послание, однако читать сразу не стал, как бы того ни хотел. Вместо этого он запел, изгоняя злую магию из тела несчастного. Борьба давалась Финдарато нелегко, но он побеждал, освобождая гонца от колдовских пут.
Когда же государь Нарготронда завершил песнь, гонец перестал быть мертвенно-бледным, и страж по приказу Финрода внес его в град.
Кристалл на этот раз молчал.
Теплый воздух поднимался от разогретой за день земли, наполняя вечер ароматами клевера и медуницы. Ладья Ариэн скрылась за соснами, разукрасив небо золотым и розовым.
Айканаро медленно шел, наслаждаясь красотой, тишиной и таким же сладким, как аромат цветов, умиротворением. Неожиданно безмолвие пронзил чистый голос, певший о птицах, что искали счастья в далеких краях. И хотя мотив был незамысловатым, а слова простыми, сердце Аэгнора вздрогнуло и забилось быстрее. Он поспешил туда, куда позвала его фэа — навстречу песне и своей судьбе.
Андрет, завершив мелодию, вздохнула и начала новую, полную тоски и несбывшихся надежд. Ее голос то взлетал к самым небесам, то срывался на дно ущелий. Он мчался по всему Белерианду, зовя того, кто однажды зимой забрал ее сердце.
Айканаро появился из высокой травы как раз в тот момент, когда дева умоляла в песне Единого послать ей знак, подсказать, может ли сбыться ее мечта. Завидев эльфийского лорда, она замерла, не веря своим глазам, а Аэгнор, приблизившись к ней, спросил:
— Кто ты, счастье мое?
Андрет зарделась от такого обращения, однако нашла в себе смелость ответить вопросом:
— Неужели совсем не помнишь?
Айканаро замер, пытаясь понять, где и когда мог встретить ее раньше. Он нахмурился, гневаясь на собственную память, которая решила подвести его в столь важный момент, но мгновение спустя, взял ее тонкие пальцы и прижал к своим губам:
— Я не знаю, где были мои глаза тогда, в первую встречу, но сейчас… сейчас они видят прекраснейшее создание Эру!
— Лорд, не пожалеете ли вы потом об этих словах?
— Никогда. Даже если ты сейчас рассмеешься и убежишь, исчезнешь в летнем мареве, растворишься в дивных ароматах этого вечера. Я всегда буду помнить нашу встречу. Андрет. Я ведь прав?
— Вспомнил! — обрадовалась девушка и потянулась к нему всем телом. Аэгнор обнял ее и долго не желал отпускать от себя ту, что так долго искал — сначала в Амане, потом в Белерианде. Он стоял и вдыхал запах ее волос, радуясь, что много после их первой встречи в овраге случайно услышал ее имя, а сейчас вспомнил его. Или же это его фэа подсказала ему, как зовут любимую.
Аэгнор нежно провел рукой по волосам Андрет, и когда та подняла голову, чтобы взглянуть на него, наклонился и поцеловал ее.
Неожиданный раскат грома заставил их обоих вздрогнуть, но не разорвать объятия и поцелуй. Ветер трепал и переплетал им волосы, травы склонялись к ногам, и молния с громким треском расколола небеса над их головами — знак был дан.
====== Глава 71 ======
— И кто она? — остановил брата Ангарато.
— Ты о чем?
— О ком, — поправил тот Айканаро. — Я же вижу. И, поверь, рад за тебя. Когда представишь свою возлюбленную?
— А должен? — несколько жестко спросил Аэгнор, однако отрицать очевидное не стал.
— Конечно, это твое… ваше дело, но я не понимаю, к чему вся эта скрытность. Через пару лет на помолвке ведь все равно…
— Пара лет! — горько усмехнулся Айканаро. — Мы не можем так… так долго тянуть.
— Тогда через год. Все же приличия соблюсти стоит, даже если она синдэ, — недовольно ответил Ангарато.
— Все намного… сложнее, брат.
— То есть?
— Она человек.
— Что?! Ты в своем уме, Айкьо?! Как такое возможно?!
— Представь себе, возможно, — рявкнул Аэгнор. — И заметь, не я первый начал этот разговор! Ты бы вообще первый раз ее увидел свадьбе.
— Но подумай, пройдет полвека или чуть более…
— И я останусь один. Навсегда.
— Именно!
— Но у нас будут эти пятьдесят лет! Будут!!!
— Финдарато знает?
— Нет. Еще его мне не хватало сейчас выслушивать — как правильно, как неправильно любить. Ему-то откуда об этом знать?! Он уже и Амариэ свою забыл давно. Наверное.
— Ну-ну, — покачал головой Ангарато. — Ему, главное, так не скажи.
— В общем, ты теперь все знаешь. Поддержишь меня или нет — решать тебе, но свадьба через месяц.
— Что?
— Ее родители дали согласие. Остальное… остальное меня не волнует!
Дверь оглушительно хлопнула, выпуская Аэгнора из комнаты.