— Я люблю тебя, — прошептал он прямо в губы любимой.
— Я тоже, мельдо, — ответила она.
Куруфин огляделся и, не заметив ничего подходящего, подхватил жену на руки и понес в покои. Мягкая, теплая постель приняла обоих, но супругам было не до сна. Еще долго покои оглашали приглушенные вскрики, стоны и ритмичное поскрипывание кровати. Огонь камина рисовал на стене две тесно переплетенные тени. И лишь под утро Куруфин и Лехтэ забылись глубоким сном.
Разбудил их осторожный стук в дверь:
— Мой лорд, пора.
Искусник пошевелился и, крикнув: «Благодарю», поцеловал любимую.
Собралась Лехтэ быстро. Искупавшись и подкрепив силы теплым, придающим сил травяным отваром и лембасом, она достала кольчугу и охотничий наряд — удобные облегающие штаны и длинную, до колен тунику с двумя разрезами по бокам, перехваченную поясом. Муж ей помог облачиться в кольчугу и протянул свой плащ-сюрко:
— Вот, надень сверху. Он защитит доспех от нагревания, да и мифрил будет меньше привлекать внимание врагов своим блеском.
Нолдиэ, поблагодарив, закончила сборы и прикрепила к поясу пару кинжалов, за плечи же закинула лук и стрелы.
— Все, я готова, — сообщила она.
Муж оглядел ее внимательно и в конце концов согласился:
— Да, готова. Теперь послушай. Если у мастеров, что будут устанавливать систему для Ноло, вдруг возникнут сложности, они сообщат ему по дортонионскому палантру. Тогда сын отправится в Барад Эйтель сам. Но ты в любом случае возвращайся домой. Если захочешь, мы после съездим туда вдвоем с тобой.
— Хорошо, — кивнула она. — Все сделаю, не волнуйся.
Курво только головой покачал:
— Как же не волноваться, когда я тебя знаю?
Жена улыбнулась и быстро поцеловала любимого в щеку. Вместе они спустились во двор, где их уже ждал сын с верными. Куруфинвэ, дав Тьелпэ последние указания, приказал дозорным открывать ворота. Родные помахали ему на прощание и, пустив коней вперед, покинули главную крепость Химлада. Искусник, поднявшись на стену, некоторое время провожал их взглядом, но вскоре дела позвали его, заставив спуститься.
И все же за хлопотами мысли Искусника то и дело возвращались к двум самым дорогим ему существам, что ехали теперь на север, в Дортонион.
Дни сменялись днями, недели неделями, которые складывались в долгие месяцы. Келегорм напрасно пытался подкараулить того, кто приносил ему пищу. Пока он бодрствовал, ни еда, ни вода не появлялись.
Время, когда в порывах гнева Тьелкормо пытался выбить дверь, сменилось равнодушием и апатией, которые, к счастью, ненадолго овладели нолдо.
Устав от одиночества и не желая медленно сходить с ума, Охотник принялся вновь изучать свою комнату, хотя, казалось, ему в ней был уже знаком каждый изгиб камня, любая трещинка.
«А ведь Менегрот построили эльдар и наугрим. Их руки и песни договаривались с породой, — вдруг подумал Келегорм. — А что если…»
Он сосредоточился и потянулся осанвэ к камню. Поначалу тот молчал, не желая отвечать на зов. Нолдо просил, уговаривал, даже угрожал, пока не понял, что должен произнести.
— Прости, что мои дальние родичи, позволили тьме проникнуть в тебя, — мысленно произнес Тьелкормо. — Я здесь, чтобы остановить зло. Помоги мне выйти и обрести свободу.
И порода ожила. Тепло побежало по ее жилам, легкой вибрацией отдаваясь в ладони стоявшего рядом эльфа.
«Неужели получилось?» — обрадовался он.
Стена замерцала, задрожала, как воздух летним вечером над разогретым лучами Анара полем. Камни начали словно плавиться, перетекая из одного края стены в другой. Нити чар, что были в свое время наложены Мелиан, натягивались и лопались, не выдерживая мощи этой древней стихии.
Через некоторое время появилась небольшая щель, начавшая постепенно расширяться. Когда Келегорм понял, что сможет протиснуться сквозь нее, он искренне поблагодарил камень и незамедлительно покинул комнату.
— Я не знаю, когда смогу отблагодарить, но обещаю, что сделаю все, чтобы избавить тебя от тьмы.
Он не ведал, что стало с его спутниками. Сделали ли их тоже пленниками, или же более печальная участь постигла верных. Потому Охотник еще раз обратился к камню, прося освободить и других нолдор. Однако на этот раз ответом послужила тишина, недобрая, почти мертвая, словно вплавленная в породу магия, не до конца разрушенная земной стихией, вновь обрела силы и задушила жизнь камня.
«Значит, о моем побеге уже известно», — на ходу подумал Келегорм, желая побыстрее убраться от места своего заточения.
Первой мыслью было поскорее найти кузину, однако по здравом размышлении он решил, что делать этого не стоит. Скорее всего, искать его начнут именно там.
«Найти бы эту тварь, что сдала Дориат тьме. Найти и разделаться с нею!»
«Или самому быть разделанным», — тут же вмешалась более здравомыслящая часть сознания.
Несколько раз Охотник замирал, заслышав впереди шаги. Ему приходилось прижиматься к стенам, а как-то даже быстро забраться почти на потолок по едва заметным уступам, надеясь, что стражи не посмотрят наверх.
По мере его продвижения коридоры становились все более и более оживленными. Издалека Турко можно было принять за одного из синдар. Все же светлые волосы, унаследованные им от бабушки, хоть и отличались оттенком, но не привлекали к себе такого внимания, как темные или рыжие. Однако вблизи спутать нолдо с жителем Дориата было невозможно, и виной тому была даже не одежда, неизменно украшенная фамильной звездой. Глаза, видевшие свет Древ — вот, что отличало его от жителей Белерианда, никогда не покидавших его пределов.
— Тьелко… Не может быть! — раздалось сзади.
— Артанис? — Охотник резко обернулся. — Нас не должны видеть, иначе…
— Какая встреча! А я уж и не надеялась застать тебя в своем королевстве, неблагодарный нолдо! — Мелиан возникла словно из воздуха рядом с ними.
— Что ты натворил? — удивленно спросила Галадриэль, но по взгляду кузена поняла, что зря.
— О, моя дорогая! — ответила за него королева. — Он невежливо обошелся с моей дочерью, прекрасной Лютиэн. Оскорбил ее…
— Своим отказом, — фыркнул Турко.
— Молчи!
— Я не ваш подданный!
— Но ты в Дориате! А, значит, должен подчиняться мне!
— И Морготу?
— Что ты сказал? Ты посмел… сравнить Элу с ним, с Владыкой севера?
— Я не имел в виду вашего супруга, хотя…
Тьелкормо прищурился и внимательно посмотрел на Мелиан:
— А вы бы отлично подошли друг другу!
— Помолчи, — прошептала Артанис. — Ты же…
Мелиан рассмеялась.
— Ты недалек от истины, мой глупый нолдо. Но жить, зная такую правду, вам будет тяжело, — задумчиво произнесла она. — Ты первая, моя дорогая Галадриэль. Твои гобелены изрядно досаждали мне, как и твой муж.
Майэ перебрала пальцами воздух, шепча заклинание. Нолдиэ непроизвольно потянулась руками к горлу, словно желая скинуть невидимые путы. Тьелкормо резко ударил колдунью, но его кулак легко прошел сквозь воздух.
— Я здесь, — смех Мелиан эхом гулял по коридору, пока Охотник пытался найти ее среди тут же возникавших мороков.
— Моя госпожа! Как я рад, что нашел вас! — уставший синда бегом подлетел к ним троим.
Мелиан сквозь зубы выругалась, и Галадриэль наконец спокойно вдохнула.
— Что ты хотел? — сердито спросила королева.
— Там. На границе.
— Кто? Или что?
— Посольство из Нарготронда. Во главе с их королем.
— Не пускать!
— Но… их много. И стражи… в общем, принц Финрод скоро будет здесь.
Мелиан молча развернулась и поспешила в тронный зал, мысленно призывая туда же свою дочь.
Лето вступало в свои права, принося тепло и свет. Оно наполняло дивными красотами луга, а по вечерам аромат цветов смешивался с запахом разогретых за день сосен. Дортонион ожидал гостей из Химлада. Куруфин сообщил, что сам он приехать не успеет, однако никто из лордов не усомнился в мастерстве Тьелпэринквара, спешившего установить защиту от пламени Моргота.
— Со дня на день будут, куда же ты собралась? — спросил Айканаро жену.
— К родителям, — тихо ответила Андрет. — Я соскучилась по ним, а скоро, — она погладила свой едва заметный живот, — я не рискну отправиться даже в такое недалекое путешествие.
— Не нравится мне твоя затея, — честно признался Аэгнор.
— Мельдо, ты же все равно будешь занят. А сейчас и погода отличная, и на границах все спокойно, — настаивала на своем Андрет.
— У меня дурное предчувствие, — нехотя признался Айканаро.
— Да перестань! Что со мной может случиться в родной деревне?
Аэгнор немного помолчал, прислушиваясь к голосу фэа. Расставаться с женой, пусть и ненадолго, он не желал, однако понимал и справедливость ее слов — пройдет еще месяц, и он просто не позволит ей садиться на лошадь.
— Хорошо, — наконец произнес он. — Но через неделю возвращайся. Пожалуйста.
Андрет расцвела и, повиснув на шее у мужа, счастливо зажмурила глаза и поцеловала его.
— Но ты поедешь не одна, — сказал он. — Двое верных отправятся с тобой.
— Я не против. И тебе так спокойнее, и мне, — честно призналась она. — Я же не хочу, чтобы с нашим малышом… малышкой что-то случилось.
— Или с тобой.
— Не волнуйся, любимый.
Через несколько часов трое всадников покинули крепость. День был жарким, а потому никого не удивило ни марево, что копилось у горизонта, ни отдаленный раскат грома.
====== Глава 73 ======
— Дозорные снова видели вспышки над черными пиками, — сказал Глорфиндель и, напряженно нахмурившись, покачал головой.
Оглянувшись на дочь, он через силу улыбнулся и, обняв ее, стал смотреть на укрывавшие их древесные кроны.
— Все так же цветут и шелестят, — проговорила задумчиво Ненуэль, — словно и не случилось ничего. Жизнь сильнее смерти. У вас все готово, отец?
Тот подумал и кивнул:
— Да. Оружие, доспехи, запасы лембаса. Воины жаждут принять бой.
— Тогда что тебя тревожит?
— Вопрос, куда Враг направит главный удар. Где наша помощь окажется наиболее уместной? Не опоздать бы.
— Когда выступаете?
— Еще не знаю — совет сегодня вечером. Пойду, попрощаюсь на всякий случай с твоей мамой.
Ненуэль поцеловала отца в щеку, и тот поспешил домой. Она же, проводив его взглядом, направилась во дворец.
На первый взгляд город выглядел точно так же, как сто или двести лет назад. Все те же полные жизни улицы, журчание фонтанов, свет Анара. Однако нечто неуловимое изменилось. Стали тревожными взгляды эльдар. Нэри то и дело останавливались, вглядывались в северный горизонт и хмурились, покусывая губы. В глазах нисси порой отчетливо проглядывала тревога.
Ненуэль покачала головой и прибавила шаг. Следовало поскорее найти подругу.
— Принцесса в мастерской, — сообщил страж в дверях.
Поблагодарив его, племянница Тургона сбежала по лестнице в цокольные этажи и, толкнув ближайшую дверь, увидела Итариллэ.
— Ясного дня, — приветствовала она, входя внутрь.
Принцесса отложила чертеж, над которым работала, и полюбопытствовала:
— Что-то случилось?
— Да.
Ненуэль передала Идриль опасения отца, и та ответила, выслушав:
— Благодарю. Я приму меры.
Они еще немного посидели рядом, однако беседа не складывалась. Будущее, столь близкое и неотвратимое, волновало обеих дев. И если взор Ненуэль был обращен на восток, то Итариллэ смотрела с тревогой на север.
— Пойду проверю, сколько лембаса уже готово, и напеку еще, — сообщила Ненуэль и встала.
— А я отправлюсь к отцу, — ответила Идриль.
Они распрощались, и дочь Тургона, проводив подругу, убрала чертежи в стол и вышла из мастерской в сад.
Трава, по-прежнему шелковая и мягкая, манила, и Итариллэ, разувшись, сделала первый шаг. Уже привычно она закрыла глаза, и мысль ее устремилась вдоль русла подземных вод на север. Туда, где дрожала земля, и крики тварей на черном наречии хлестали ее, нанося неисцелимые раны. Земля мучилась, и сердце девы, наполнившись состраданием, дрогнуло.
Она не знала, сколько так простояла, однако, когда рука стража осторожно коснулась ее плеча, небо на востоке успело потемнеть.
— Принцесса, король зовет вас на совет.
— Благодарю, — ответила та и поспешила в кабинет Турукано.
Удары сердца отсчитывали мгновения, оставшиеся до новой битвы, и дева спешила, боясь опоздать. Толкнув дверь, она услышала голоса Эктелиона и Глорфинделя и вошла внутрь.
— … Наши воины готовы выступать, но вопрос направления по-прежнему остается открытым, — говорил лорд Дома золотого цветка.
Эктелион кивнул, соглашаясь:
— Удар Врага одинаково возможен по всем крепостям сразу. Кто знает, сколько сил он успел накопить за время мира. Они могут оказаться поистине чудовищными.
Оба замолчали, вглядываясь в линии на карте, а Турукано, заметив дочь, кивнул ей, приветствуя. Идриль приблизилась и заговорила:
— Мне кажется, сперва стоит получить приказ Нолдорана. Но и время терять не следует.
Военачальники обернулись к ней.
— Что ты хочешь сказать? — спросил король прямо.
Принцесса прошлась, ступая бесшумно по-прежнему босыми ногами, и продолжила:
— Хисиломэ и Ломинорэ надежно защищены высокими горами, а так же мужеством нолдор и дяди Финдекано. Минас Тирит укрыт великой рекой — твари боятся ее. Дортонион же внушает мне больше всего опасений. С севера их защищают лишь низкие холмы, и в случае удара им будет тяжелее устоять. Но мы не можем знать планов Врага. Мой совет — станьте лагерем вблизи истока Сириона. Оттуда вы быстро сможете перебросить войска туда, где в них возникнет необходимость. А сами пошлите, не откладывая, гонца к Нолдорану за приказом.
Нэри переглянулись, и Тургон кивнул, признавая правоту дочери.
— На том и решим, — подвел он итог совету. — Выступаем утром.
— Хорошо, — согласились оба командира.
— Удачи вам, — пожелала Идриль, — и да хранит вас Эру.
И она, кивнув отцу, покинула кабинет.