— Раненые остаются в форте! Оростель, твои отряды охраняют их и северные рубежи! Моргот может ударить снова, — распорядился Макалаурэ.
— Но…
— Не обсуждается! Я должен успеть. Мы и так потеряли несколько часов.
— Ирчи шли медленно, да и змей полз не очень быстро, ты сам говорил, — начал было Оростель, но Кано его уже и не слушал.
— Это приказ. Выполняй.
Через несколько минут Маглор во главе с войском вылетел на юг — к своей крепости.
Дозорные Врат издали заметили змея и орков, тут же доложив об их приближении Вайвиону.
— Плохо дело, — тихо произнес он. — Раз они пробрались на юг…
Взяв себя в руки, он отдал приказ по обороне крепости. Лучники расположились на стенах, катапульты уже заряжались камнями, копейщики торопились занять свои места.
— Цельтесь в змея! Он столь огромен, что сможет серьезно повредить если не стену, то ворота.
— Зато он неповоротлив, — отозвался один из воинов. — Справимся.
Нолдор ждали сигнала, практически неотрывно глядя на Глаурунга. Его чешуя сверкала золотом, напоминая не столько сам металл, сколько лаву, что еще недавно текла по склонам Железных гор. Каждая пластинка играла и переливалась, словно жил в ней некий недобрый, но шустрый огонек, притягивавший взор. Змей уже подполз на расстояние выстрела, но командиры молчали, как зачарованные они смотрели на блики, бегавшие по коже дракона.
— Откройте ворота, — раздалось в голове у Вайвиона.
Тот моргнул, удивившись этой странной мысли, но сделал шаг вперед — в нужном змею направлении.
— Лучники! Залп! — громко крикнул он. Во всяком случае ему так показалось. На самом же деле нолдо через силу заставил себя прошептать приказ. Лишь две стрелы сорвалось в полет.
Ирчи хохотали, ожидая своего часа.
— Ты сдашь мне крепость! Открой ворота! Откро-о-о-ой…
Глаурунг умел убеждать. Медленно, словно по глубокой воде, шел Вайвион к створкам. Стража спала, убаюканная колдовским голосом дракона.
Один из лучников, что все же сумел выстрелить в змея, заметил конницу, спешившую к ним, а знамя своего лорда он не спутал бы ни с чем другим.
«Значит, выстоим», — подумал он и вновь направил стрелу в Глаурунга. Дозваться товарищей он не мог — те, не отрывая глаз, смотрели на дракона. Лишь еще один воин пытался натянуть тетиву плохо слушавшимися пальцами. Однако именно он заметил страшное — Вайвион уже открывал ворота. Решиться было сложно, но выбора не было. Лучник по касательной пустил стрелу, и та звонко щелкнула по латной перчатке нолдо. Вайвион вздрогнул, но все же успел отворить засов. В щель чуть приоткрытых ворот тут же заглянул золотой глаз, чей вертикальный зрачок мгновенно увеличился, став подобным пропасти.
— Ши-и-и-ире!
Вайвион смотрел то на Глаурунга, то на стрелу, лежавшую у его ног.
— Эру милостивый! Что же я творю! — воскликнул он. Но в это время подоспевшие орки уже потянули на себя створку.
— Завтра мы уже будем в Эстоладе! — радостно объявила Ириссэ.
— Надеюсь, твои родичи примут меня, — с некоторым опасением ответил ей Даэрон.
— Ты опять за свое?! — возмутилась Аредэль. — Ты мой муж! А нолдор — не ирчи.
— Не заводись, я все понимаю, но… то, как именно ты стала моей женой…
— Тогда ты не особо возражал, — почти обиделась Ириссэ. — Да и клятвы мы принесли.
— И Единый услышал нас! Иначе как еще мы воспринимать его знак. Ты же помнишь?
— Я никогда не забуду ни ту ярчайшую радугу, что зажглась на небе, ни птиц, что свои голосами славили нашу любовь, ни мелодию, что лежит не иначе как в основе Эа и которую нам позволили услышать! — Аредэль повернулась к супругу и прижалась лбом к его плечу. — Все будет хорошо. И с нами, и с Турко, и с Дориатом.
Они проехали еще немного и уже выбирали место для ночлега, когда перед ними в землю вонзилась стрела, и тут же раздался голос:
— Кто вы и что ищете в Химладе, землях лордов Келегорма и Куруфина?
Страж пока оставался невидимым для путников, замерших на дороге.
— Я Ириссэ, дочь арана Нолофинвэ и кузина ваших лордов, а это Даэрон, менестрель Дориата и мой муж, — громко сообщила Аредэль. — Я не раз бывала в этих землях, но никто никогда не преграждал мне путь. Что происходит?
Несколько воинов вышли на дорогу, словно появившись из стволов деревьев.
— Приветствуем, леди. И рады видеть вашего спутника. Скажите, на южных дорогах спокойно?
— Достаточно. Хотя нам пришлось несколько раз повстречать тварей Моринготто, — вздохнула Аредэль, вспомнив своего коня.
Страж нахмурился и замолчал.
— Вы дадите нам лошадь? — впервые с момента встречи заговорил Даэрон. — У нас срочные вести для лорда Куруфина.
— Срочные? — удивился дозорный.
— Да. Я желаю как можно быстрее встретиться с кузеном, — подтвердила слова мужа Ириссэ.
— Это… несколько проблематично, — начал было страж.
— На севере война, леди, — вступил в разговор другой нолдо. — Враг пересек Ард-Гален и напал на Химлад.
— И не только на него, — подтвердил первый.
— Тем более! Мы должны спешить! — воскликнула дочь Финголфина.
— Хорошо, скачите, — согласился страж. — Но лорда вы дождетесь в крепости. Или же отправите гонца.
Аредэль кивнула, уже не особенно слушая его.
— Быстрее, — сказала она Даэрону, когда они проехали заставу. — Стоит предупредить Курво, что Дориат попал под власть Врага. И что Тьелко в плену у Мелиан.
«Не таким я представлял себе визит в Химлад», — подумал менестрель, а вслух сказал:
— Все будет хорошо. Вот увидишь.
Как ни хотелось валараукар встретить выехавшее из врат крепости войско потоками темного пламени и хлесткими бичами, они помнили приказ владыки и скрытно продвигались вглубь леса, туда, где среди сосен расположилось небольшое селение атани.
— Мама, посмотри, солнышко встало раньше! И в другой стороне, — малыш дергал еще спавшую мать за руку.
Женщина открыла глаза, удивляясь, почему проспала рассвет. Лишь выйдя на улицу, она поняла, как ошибся ее сын. Зарево пожара полыхало на полнеба. Сосны факелами вспыхивали от бичей балрогов.
— Буди всех! Надо уходить! — крикнула она сыну и вернулась в дом: — Андрет! Вставай! Горим!
Люди бросились к пока еще не охваченному огнем участку, спасая себя и свои семьи.
Однако никому не было суждено вырваться из западни — орки уже поджидали свою добычу.
Не прошло и часа, как колдовской огонь утих, позволяя все новым и новым силам Моринготто продвигаться на юг. Часть же ирчей задержалась в разоренной деревне — полакомиться свежим мясом, да поразвлечься с недобитыми девами, ежели такие находились.
Валараукар же продолжили свой путь на юг, сея смерть и наводя ужас на атани и авари, но прежде всего надеясь добраться до иных крепостей ненавистных владыке нолдор.
— Ну вот, теперь твоя шкура полностью зажила, — Лехтэ улыбнулась и погладила волка по вновь гладкому боку. — А шерсть быстро отрастет.
Она принялась укладывать в седельную сумку баночки с мазями, а ее серый спутник оглядел себя и вдруг, к полной неожиданности нолдиэ, лизнул ей руку. Та рассмеялась и потрепала его по загривку:
— Прекрати.
— Благодарю! — ответил он ей на языке зверей.
— Мы ведь друзья теперь. Да, кстати, как ты смотришь на то, чтобы получить имя?
Лехтэ задумчиво оглядела спутника, а тот сел и посмотрел преданно.
— Может быть, Север? — предложила она. — По месту обитания.
Волк мотнул головой и коротко рыкнул. Имя ему не понравилось, напоминив о страхе и огне.
— Понимаю, — кивнула нолдиэ. — Тогда, Серый? Синда.
Зверь издал лающий звук, отчетливо напоминающий хихиканье:
— Не против.
— Тогда решено. Пойдем, Синда, у нас еще много дел.
Приторочив сумки, Лехтэ вывела Вагая из укрытия, где он отдыхал, и, поседлав, вскочила ему на спину. Сквозь густые кроны проглядывало все то же серое небо, и было ясно, что твари Моринготто еще не убрались в свои мрачные твердыни.