Теперь следовало поторопиться — чутье подсказывало, что до рассвета оставалось совсем немного времени.
Алкариэль умылась, привела себя порядок и надела новую тунику, выдержанную в красно-черных цветах.
— Как раз подойдет для такого случая, — решила она.
Сверху нолдиэ надела ставшую уже привычной мифрильную кольчугу, затем тщательно заплела волосы в косы и уложила их вокруг головы, чтобы не мешались. После, осмотрев покои, сняла со стены один из мечей мужа и уверенно закрепила его на перевязи. Взглянув на себя в зеркало, она пощипала бледные щеки, чтобы вызвать на них румянец, и решительно спустилась вниз.
Там ее уже ждали Оростель с Вайвионом, а так же верные. Посередине гостиной стоял постамент с телом Макалаурэ. На негнущихся ногах Алкариэль приблизилась, заглянула любимому в лицо и, вздохнув судорожно, опустилась на колени и обняла его.
— Я буду ждать тебя, — прошептала она ему на ухо, словно он и с самом деле мог ее слышать. — Все мы. Ты только возвращайся, как обещал. Хорошо? А мы отомстим. Даже не сомневайся.
Она лежала несколько долгих мгновений, отрешившись от мыслей и слушая, не забьется ли вдруг сердце менестреля, а после встала и, поцеловав мужа в холодный лоб, обернулась к верным:
— Берите его.
Те приблизились и подняли носилки с лордом. Алкариэль встала впереди них, позади Оростель и Вайвион, и вся процессия наконец покинула донжон, отправившись в дальний конец сада. Туда, где при жизни Маглор часто проводил время со своей супругой.
Прямо за дверями их ждали верные. Они стояли, опустив взгляд, а, завидев тело лорда, склоняли головы. В воздухе плыли надрывные, печальные звуки арфы. Даже птицы не пели. Рассевшись на ветках, сидели они, понуро и безмолвно.
Когда процессия приблизилась к усыпальнице, раздалось пение рога, и стоявшие на крепостной стене в ряд воины разом ударили мечами в щиты, прощаясь.
Алкариэль застыла, собираясь с мыслями, а после заговорила:
— Соратники! Нолдор! Сегодня мы собрались здесь, чтобы проводить того, кто все эти годы вел нас вперед. Враг нанес подлый удар, забрав вашего лорда и моего мужа, но смерть его не была напрасной — мы отстояли Врата, все вместе. И я обещаю вам, что это злодеяние не останется не отомщенным! Моринготто еще пожалеет о своем опрометчивом решении! Мы вместе сделаем это!
Верные зашумели, и в звуках их голосов послышалась решимость покарать Врага.
Носилки с телом Макалаурэ поместили внутрь усыпальницы, поставив на постамент, и вновь заиграла музыка. На этот раз в ней не было безысходности и тоски, лишь светлая печаль.
Теплый южный ветер ласково дул, остужая лица и осушая слезы. Тучи вдруг разошлись, и во все стороны сада брызнули яркие, жизнерадостные золотисто-розовые лучи, осветив даже самые отдаленные его уголки.
«Благодарю тебя, — обратилась мысленно Алкариэль к Единому. — Это и вправду очень добрый знак».
Дверь усыпальницы закрылась, однако нолдор еще долго стояли, не желая расходиться.
Уже на следующее утро на кургане, поверх наспех накиданного дерна, расцвели белоснежные, напоминавшие звездочки, цветы. Симбельмини.
Этот же рассвет застал госпожу Врат в библиотеке за совещанием с командирами верных.
Инструмент выпал из рук Нерданэли.
— Нет! — простонала она. — Не верю. Этого просто не может быть!
Нолдиэ тяжело прислонилась к мраморной статуе, не в силах даже пошевелиться.
— Дочка, что с тобой? — Махтан обеспокоенно вошел в мастерскую.
Нерданэль беззвучно рыдала. Сил не было ни на причитания, ни даже на слезы. Ее фэа разрывалась на части от горя и боли. Наконец, она нашла силы ответить отцу:
— Его больше нет. Моего сына. Он… он теперь там же, где и Фэанаро.
— Нерди, возможно, это был лишь дурной сон? — решил успокоить ее Махтан.
— Увы. На этот раз я не ошиблась.
— А были и другие разы?
— Да. На днях мне показалось, что Турко… что он… но обошлось, — призналась нолдиэ.
— А сейчас кто? — через силу спросил Махтан.
— Макалаурэ, — обреченно ответила Нерданэль. — Оставь меня, я должна принять важное решение.
— Дочка, только без глупостей, хорошо? — тихо произнес нолдо и посмотрел ей в глаза.
— В Чертоги я не собираюсь. Во всяком случае, в виде фэа, — ответила Нерданэль.
— Не дайте им перелететь через ров!
Крик юного Эрейниона прокатился по стенам Бритомбара, и командиры поспешили передать его распоряжение подчиненным. Впрочем, выполнить его оказалось не так уж и просто. Если варги бесновались по ту сторону рва, боясь воды и не решаясь его перепрыгнуть, то падшим майяр, принявшим облик летучих мышей, он ничуть не мешал. Воины фалатрим раз за разом посылали стрелы в полет, однако сын Финдекано понимал, что это пустяки, и надолго противника они не задержат.
— Зарядите баллисты, — приказал Кирдан Корабел, поднявшись на стену.
Твари, заметив устройство, напоминающее гигантский арбалет на колесах, отлетели подальше, пронзительно визжа, однако Эрейнион только покачал головой.
— Против варгов она и правда пригодится, — заметил он вслух. — Если кто-нибудь из них вдруг осмелеет и решится перепрыгнуть ров — бейте.
— Все сделаем, — откликнулся Острад.
А сын Финдекано вновь задумался, как разобраться с противником раз и навсегда.
«Поджечь их? — он критически осмотрел визжащую что-то на темном наречии Тхурингветиль и покачал головой. — Так она и подставилась, жди. Однако….»
Идея внезапно посетила его, словно удар молнии в грозу.
— Принесите стрелы, несущие свет Анара и Исиля, — попросил он ближайшего стража, и тот бросился через двор в сторону складов.
Острад просиял:
— Как мы сами о них забыли! Недаром эти порождения мрака боятся света.
— Не ты ли говорил, что все предусмотреть невозможно? — с улыбкой напомнил Эрейнион.
— Верно.
У рва между тем происходило какое-то движение. Варги решились, и первый из них, хорошенько разбежавшись, прыгнул через ров. В ответ мгновенно взвизгнул механизм баллисты, и копье вонзилось твари прямо в пасть, выйдя через горло. Варг захрипел и упал в воду. Тхурингветиль заверещала, и летучие мыши бросились в атаку, целясь защитникам города в головы. Те отбивались, кто-то даже швырнул в одну тварь факел. Однако было ясно, что еще немного — и оборона может захлебнуться.
— Вот, лорд! — раздался в этот момент крик воина, и кто-то сунул Эрейниону прямо в руку несколько стрел.
— Бейте их! — крикнул тот и с нежностью поглядел на блеснувший слабым голубым светом наконечник.
Звонко пропела тетива, отправляя в полет оперенную смерть для падших майар, которая взвилась в воздух, разделив небо сияющей голубоватой чертой на две неравные части, и ближайшая летучая тварь закричала от боли. Сын Финдекано натянул лук, ища взглядом Тхурингветиль, и сразу послал в полет одну за другой несколько стрел. Крылья майэ охватило золотое пламя, и та полетела назад, быстро теряя высоту и на ходу пытаясь принять человеческий облик. Это ей почти удалось, однако одно изуродованное крыло так и осталось на спине, да правая нога была сильно обожжена, и потому слуга Моргота хромала.
Варги рычали и пятились, очевидно пребывая в растерянности.
Защитники города украдкой переводили дух, гадая, придет ли передовому отряду врага подмога, или же только эти твари прорвались сквозь ряды нолдор.
— Устроим вылазку? — предложил Острад.
— Согласен. Нельзя позволять им уйти — неизвестно, кто еще в этом случае может пострадать. Приготовь отряды.
Друг ушел, а юный лорд подумал, что если к тварям в самом деле кто-нибудь явится, то это будет означать, что рубежи нолдор пали.
«Ибо живыми их отец и дед не пропустят».
В лесу становилось все светлее, и хотя ладья Ариэн стремилась к западному краю небосклона, многовековой сумрак исчезал, а не усиливался.
Свежий, совсем юный ветерок задорно пробежался по кронам деревьев и, смеясь, ударил в незапертую дверь кузницы.
Эол отложил инструмент и вышел на порог. Гостей он не ждал, а те немногие квенди, что жили рядом с ним, заходили без стука.