— Мы справимся, — пообещал он. — Все вместе.
Те улыбнулись, и напряжение исчезло, разбившись хрустальным звоном.
В разные стороны от зала разбегались несколько коридоров. Тьелпэ прислушался, на этот раз еще тщательней, желая понять, в какую сторону отправились родичи, но потерпел неудачу.
— Давай ты налево, а мы направо, — услышал он голос подошедшего Туора.
— Согласен, — откликнулся Тьелпэ и приглашающе кивнул своим воинам. — Вперед!
Нолдор двинулись следом за лордом, искренне надеясь на скорую победу.
Ярко горевшие светильники разгоняли тьму, и тени с разъяренным шипением жались по углам. Коридор петлял, словно в неведомом лабиринте, и вдруг после очередного поворота Тьелпэринквар услышал отдаленный плач и тихий скрежет.
«Чудится или нет? — подумал он, останавливаясь. — Если же это морок Врага…»
Он поднял руку, еще раз призывая к вниманию, и тут на них прямо из темноты, словно из бездны, выскочили два волколака.
— Бой! — успел крикнуть лорд, подставляя щит. Тварь ударилась мордой о закаленный металл и разъяренно клацнула зубами.
Меч был в сложившейся ситуации бесполезен, это лорд понял сразу — в узком пространстве коридора развернуться или размахнуться для удара не представлялось возможным, а кинжалы были слишком коротки. Должно быть, на это и рассчитывал Враг, посылая тварей.
— Лучники, приготовиться! — скомандовал он, одновременно лихорадочно соображая, что еще можно предпринять. — Передним рядам пригнуться!
Стрелы взвились в воздух, и тут же следом послышался исполненный боли вой.
— Разойтись! — снова крикнул Тьелпэ. — Все назад!
Сам он, однако, за верными не последовал, а все же достал меч, вновь ставший теперь, когда воинов рядом больше не было, грозным оружием. Он ударил почти не глядя, потом еще раз и еще. Волколак метался, пытаясь достать до горла наглого нолдо, и все же Куруфинвион нанес ему рану в бок и в голову. Тварь убралась восвояси зализывать раны, а место его занял другой. Бой с новой силой возобновился.
— Лучники! — вновь приказал лорд.
Мгновенно пригнувшись, он позволил стрелам пролететь у себя над головой и, пользуясь тем, что твари отвлеклись, ударил, вогнав меч в шею волколака почти до половины лезвия. Тварь попыталась достать до руки нолдо, но тот подставил щит и ударил ногой, стряхивая его с оружия. Воины добили противника, и Тьелпэринквар скомандовал:
— Теперь идем дальше.
Коридор то сужался, то расширялся, убегая все ниже и ниже, и скоро отчетливо стал слышен звон цепей и стоны.
— Лорд, неужели там пленные? — взволнованно прошептал один из воинов.
— Не исключено, — кивнул Куруфинвион. — Разведчики, проверьте.
Двое воинов отделились от основной группы и скрылись за очередным поворотом. Тьелпэринквар дал воинам знак ожидать, а сам пошел проверить ближайшее небольшое ответвление, из которого, как ему показалось, доносился детский плач.
Светильник то и дело выхватывал из тьмы выгравированные на стенах тенгвы на темном наречии, и нолдо пожалел, что не мог их прочитать.
«Быть может, эта информация бы нам пригодилась», — подумал он.
Скоро плач стал громче, Тьелпэринквар прибавил шаг, и вдруг по его телу хлестнуло что-то невидимое. По спине прошел холодный озноб, руки и ноги его неподвижно застыли. Лорд понял, что не в силах пошевелиться.
— Что за дрянь?! — прокричал Тьелкормо, еле уворачиваясь от очередного стального пера. Птица, которую он прежде принял за элемент декора одного из залов Ангамандо, ожила, не давая его воинам продвигаться дальше. Острые, словно стрелы, перья вылетали из нее, почти без промахов разя нолдор. Раненые тут же теряли сознание или же проваливались в глубокий беспробудный сон.
Келегорм, укрывшись за одной из колонн, внимательно осмотрел орнамент зала. Плиты пола, красные и черные, складывались в странный, но знакомый эльфу узор.
«Лабиринт Мандоса, — понял он. — Кажется, так его называли в Валиноре. Только там он не позволял живым попасть в мир душ, даже если те и оказывались рядом со входом в Чертоги. А тут? В чем их роль?»
Охотник внимательно и сосредоточенно вглядывался в плиты, когда еще два воина рухнули, сраженные перьями птицы.
«И ведь не облысеет никак, тварь!» — подумал он и в тот же миг осознал.
— Не наступайте на красные плиты! — закричал Келегорм, ловко перепрыгивая сразу через несколько клеток и стараясь как можно быстрее достичь смертоносной твари. Однако его опередили, и вскоре безжизненная конструкция с грохотом рассыпалась на кусочки.
— А ведь стрелы ее и не брали. Только меч справился, — с некоторым удивлением проговорил победитель.
Следующие два зала нолдор миновали достаточно быстро и без происшествий, а третий преподнес им очередной крайне неприятный сюрприз. Оранжевые пятна, хаотично перемещавшиеся по его стенам, полу и даже потолку убивали, стоило им только хотя бы краем задеть эльфа.
Их было много, и двигались они с разной, постоянно менявшейся скоростью, порой неожиданно увеличиваясь в размерах или же наоборот превращаясь в точку.
По приказу своего командира воины замерли, понимая, что этот зал им не одолеть, если не найти источник, приводивший в движение оранжевую смерть.
— Государь, неужели со всеми тварями Нан Дунготреб покончено? — молодой воин, едва разменявший вторую сотню лет, смотрел одновременно с недоверием и тихой надеждой.
Трандуил поглядел на него и, задумчиво покачав головой, обвел взглядом поле боя. Туши отвратительных порождений Унголиант и приведшие их к границам Дориата волколаки теперь валялись грудами, превращая и без того не самый радостный пейзаж в поистине омерзительное зрелище.
— Я бы очень хотел надеяться, что да, — ответил наконец Трандуил. — Но даже если они и остались где-нибудь в глубинах пустошей, то их очень немного. Правда, это нам еще предстоит выяснить. Не сейчас, а немного позже.
— Вы хотите организовать охоту на них? — догадался стоявший поблизости Белег.
Король кивнул:
— Да. Однако прежде мы все должны отдохнуть и залечить нанесенные границе раны. И сжечь туши тварей.
Последние слова он произнес с отчетливо читаемым отвращением на лице.
— Белег, — обратился он к верному, — соберите небольшой отряд и оттащите в первую очередь тех, что загромождают теперь проходы в границе. И сожгите вместе с остальными. Иначе они скоро начнут смердеть и выгонят нас из лесов.
— Сделаем, государь, — откликнулся тот и отправился к воинам.
Убедившись, что все идет хорошо, король вытер собственный меч и убрал его наконец в ножны. Стоило пойти найти свою кобылу и узнать, как поживает тот спасенный лосенок. Пройдя ближайшим коридором, он ступил на живую траву и, вздохнув с видимым облегчением, поднял лицо к небу. Там, в вышине, ласково шумела листва, словно пела, и молодой король лег на траву и раскинул руки. С лица его не сходила широкая улыбка. Он не думал о том, видит ли его сейчас кто-нибудь или нет — это не имело никакого значения. Туман постепенно рассеивался, и скоро Трандуил смог разглядеть в просветах между кронами клочки быстро светлеющего предрассветного неба.
В плечо его кто-то мягко ткнулся, и король, оглянувшись, увидел свою кобылу. Проворно сев, он погладил ее и поцеловал в нос:
— С тобой все в порядке?
Лошадь согласно заржала.
— А как наш с тобой подопечный? — вновь поинтересовался Трандуил.
Кобыла оглянулась, и эльф наконец заметил робко выглядывавшего из-за ближайшего куста малины лосенка. Поняв, что его заметили, малыш вышел и, помявшись еще несколько секунд, подбежал к королю и ткнулся с благодарностью носом в его колено.